Митрополит Московский Платон как проповедник

К. Е. Скурат, доктор Церковной истории МДА

Теперь восхвалим славных мужей и отцов нашего рода... и мужи именитые силою; они давали разумные советы, возвещали в пророчествах... Мудрые слова были в учении их... Есть между ними такие,
 которые оставили по себе имя для возвещения хвалы их... 

Сирах. 44:1, 3, 5, 8 

Поминайте наставников ваших, которые проповедовали вам слово Божие; и,
взирая на кончины их жизни, подражайте вере их. 

Евр. 13, 7

В ряду иерархов-проповедников Русской Православной Церкви за двухвековый период Синодального управления одно из первых мест несомненно принадлежит митрополиту Платону (Левшину). Это был выдающийся по своим личным талантам иерарх, просвещеннейший проповедник второй половины XVIII и начала XIX столетий. Это была личность необычайная в своем роде, высокая, светлая, просвещенная, талантливая, любвеобильная. Своими литературно-богословскими и проповедническими трудами Митрополит Платон прославился не только в России, но и далеко за ее пределами. В католическом Риме его считали лучшим русским иерархом; в Италии гравировали его портреты. Даже Вольтер отзывался о Митрополите Платоне как о равном греческому Платону [1]. Действительно, это было церковное «светило, своею зарею проникшее во все страны Европы» [2].

***


          Митрополит Платон II (Левшин)

Русское общество XVIII и XIX веков, под влиянием веяний, шедших с Запада, в значительной своей части не придерживалось определенных религиозных убеждений и правил христианского благочестия. Канонические постановления Церкви многими пренебрегались и считались отжившими. Из школ, в которых господствовало французское воспитание, выходили люди без национального самосознания и патриотических чувств, «с легкой головой и пустым сердцем» [3]. Нравственная распущенность, роскошь и расточительность знати достигли предела. «Мотовство, модничанье, волокитство, страсть к азартным играм и в основе всего пустейшая пустота в речах и поступках», — вот как отзываются о тогдашних нравах высших классов современники [4]

Все это, естественно, должно было вызвать протест со стороны лиц, которым дороги были интересы Церкви. И вот наряду с голосами других духовных лиц раздается властное слово знаменитейшего витии того века, русского Златоуста, Митрополита Платона.

Сын бедного сельского дьячка, ходивший когда-то в школу босиком, Петр Левшин, в монашестве Платон, прошел весь ряд церковных степеней и постепенно достиг митрополичьего сана. Начав ученье на медные гроши, он, при тогдашней скудости средств к образованию, благодаря своим дарованиям и любви к знанию сумел, однако, достичь универсальной учености.

Проповедническая деятельность Митрополита Платона, продолжавшаяся целое полустолетие, началась в 1757 году, когда он двадцатилетним юношей-мирянином, после окончания Московской славяно-греко-латинской академии был оставлен при ней преподавателем и катихизатором. С чувством недостаточной своей подготовленности к такому великому делу, как проповедание слова Божия, но вместе и с твердою надеждою на помощь Божию, приступил Петр Левшин к беседам. «Тако Божиему Промыслу благоволилось, — говорит он во вступительной беседе, — чтобы и я, юнейший, на седалище старцев сидел, возвещал имя Господне братии моей и посреде церкви воспевал Его... Я есмь один из тех младенцев, за которых со исповеданием благодарит Ходатай мой ко Отцу Своему: «Исповедаютися Отче, Господи небесе и земли, яко утаил еси сия от премудрых и разумных и открыл еси та младенцем» (Мф. И, 25) [5].

Все катихизические беседы, сказанные Петром Левшиным в академии (их всего 34), посвящены основам христианского вероучения. Первые семь бесед раскрывают учение о Церкви, о первобытном райском состоянии людей, о греховном их состоянии после падения и об искуплении их Господом нашим Иисусом Христом. А в остальных 27 беседах (8—34) последовательно, слово за словом, изъясняется Символ веры.

Каждая катихизическая беседа разделяется на две части: догматическую и нравоучительную. Первая часть начинается приступом, затем в вопросо-ответной форме раскрывается догматическое учение. Каждая мысль подтверждается ссылками на Священное Писание. Когда нужно понимание какого-либо места Священного Писания подтвердить святоотеческим авторитетом, юный проповедник ссылается на блаж. Августина, св. Иоанна Златоуста, св. Григория Богослова и св. Иоанна Дамаскина.

Вторая часть состоит из нравственно-практического приложения истолкованных догматов. Связь между обеими частями очень тесная, так как нравоучение является выводом из догматической части. Например, в 24-м нравоучении после истолкования догмата о воскресении Христовом, проповедник, призывая христиан радоваться этому воскресению, описывает обстоятельства, сопровождавшие воскресение, и из них выводит нравственный урок. Припомнив сказанное в догматической части о женах мироносицах, он обращает внимание на то, что они пришли ко гробу «утру глубоку» и говорит: «Мы ежели бы. и днем, не говорю, ночью, позваны были на благодарственные или просительные ко Христу молитвы, хотя на краткое время... то не тотчас ли бы отказались, не представили ли бы премного извинений, а хотя бы и пришли, то с такою ли охотою, какая в тех благочестивых женах усматривается, не стали бы на молитве с пониклою мыслию, с дремлющими глазами, а на слушании учения с устами зевающими, с ногами дряхлыми?» [6] и проч.

Особенностью катихизических бесед Митрополита Платона является возвышенность их содержания и вместе с тем простота и увлекательность. В тех случаях, когда предмет казался не вполне понятным для слушателей, он старался изъяснить его посредством сравнений, которые он умело находил в обыденной жизни.

Живым памятником ревностной проповеднической деятельности Митрополита Платона служат его слова и речи, произнесенные в разных местах и в разное время. Изданы они в 1779—1806 гг. вместе с другими его богословскими трудами. Большое внимание в своих словах Митрополит Платон уделяет раскрытию христианских догматов, так как именно они подвергались нападкам со стороны шедшего с Запада рационализма.

В слове на день Воздвижения проповедник указывает признаки Творческого Разума в мире и человеке. «Куда ни обратим мы очи свои, — говорит он,— везде найдем следы и знамения любви Божией к нам... Воззрим ли на солнце? — находим в нем величайшее бесконечного разума произведение. Находим, что оно непомерныя величины тело пламенеющее, удивительным сиянием блистающее, все твари в непонятном отдалении освещает и согревает не иначе, как в самой близости разжженная пещь. Однако так мерно повешено и устроено, что хотя окружено со всех сторон вещами к нему приближенными, но ни одной из них действием презельного пламени своего не сожигает и не повреждает. Всякая тварь ожидает восхода сего благодетельного светила, радостным восторгом восхищается» [7]. Подобным образом проповедник указывает следы Божественной Премудрости в других небесных светилах, в земле и, наконец, в самом человеке, которого «древние любомудрцы называли микрокосмом, то есть малым миром...» [8],

Также и в слове на день свят. Алексия Платон приводит слушателей к признанию действия благодати Божией в человеке. Толкуя слова Спасителя, сказанные апостолам: «Вы есте свет миру», проповедник разъясняет что этот свет — благодать, просвещающая мир разумных тварей. Если для окружающего мира достаточно солнечного света, то для человека, одаренного разумом и волею, этого недостаточно. С помощью солнечного света мы можем видеть только форму, окраску тела, но не можем узнать сущности самого тела, а тем более души. Человеку нужен другой свет — превосходнее солнца. Этим светом является Бог, источник всякого света. От этого света воссиял в человеке разум — второй свет, гораздо слабейший первого, хотя и превосходнейший света солнечного: он познает самое солнце. Но как солнце иногда закрывается облаками, так и разум может помрачаться страстями. Из этого помрачения может вывести человека только свет Божественный — благодать Божия, принесенная в мир Спасителем и переданная Им чрез апостолов Своим верным. Этот свет разумел Спаситель, когда говорил апостолам: «Вы есте свет миру». В заключение слова проповедник указывает пример благодати, действующей в угоднике Божием, свят. Алексии, «тело которого нетлением почтено» [9].

Однако для современников Митрополита Платона недостаточно было раскрытия истин христианства в их положительном аспекте, и проповеднику приходилось прибегать к полемике. В то время особенно распространено было сомнение в возможности искупительного подвига Спасителя. В своих проповедях Митрополит Платон показывает несостоятельность различных сомнений. Так, например, в слове на день Рождества Христова, изложив учение о воплощении, он в полемической форме доказывает, что непонимание этого величайшего догмата не должно служить причиной к его отрицанию, так как в таком случае мы должны были бы отвергнуть и многое из окружающего нас, что недоступно для человеческого разума. «Воззрим на одно солнце, — говорит он, —сие огненное тело тысящу крат есть больше всея земли. Понимает ли мысль наша, как сие огромнейшее тело чрез толико веков доселе горит и не сгорает? Имеет ли сей солнечный огнь что ни есть для своего питания? Ежели не имеет, то как по нашему понятию может какое-либо тело гореть без питания? Ежели же имеет, то, горя через толико веков, откуду столько питания имеет, ибо по нашему рассуждению всего мира громада к питанию его была бы недовольна; или давно бы уже вся истребилась? Понимает ли одно сие мысль наша? Почто же все то, хотя мы и не понимаем, однако отвергнуть или не признать оное не смеем» [10]. Тем же, кто говорит: «не нужно де или непристойно, чтобы толикого величества Бог до толикого снизшел унижения, дабы облекся в наше тленное и ничтожное естество и понес бы все те нужды и немощи, которые нам смертным свойственны». Митрополит Платон отвечает, что они в данном случае хотят войти «в таинства дел Божиих и положить пределы бесконечной премудрости Его» [11]. «О человек, — восклицает проповедник в другом слове, —каким образом может тебя восставить Божественный Промысл, когда дерзаешь ты и самое Его к тебе осуждать снисхождение? Может ли порицаем быть врач, когда для исцеления твоея смертоносныя язвы терпит зловоние, и для сохранения твоея жизни — жизнь свою в опасность предает? Может ли быть попрекаем тот человеколюбивый муж, который для извлечения тебя, впадшего в яму, — во оную снисходит, презрев все трудности и опасности» [12]. Нам нужно лишь только удивляться этой бесконечной любви Бога к нам, благоговеть пред нашим Небесным Отцом и всецело покориться Его святой воле [13].

В том же духе написаны и слова о бессмертии души, в которых просто и убедительно говорится о непрекращаемости жизни за гробом [14].

Отрицание догматов христианской веры, естественно, влекло за собой такое же отношение и к каноническим постановлениям Святой Церкви. Митрополит Платон неоднократно выступал в защиту их. В первую неделю Великого поста он говорит о важности и спасительности воздержания. «Храня воздержание, — поучает он, —лучшими становимся, а чрез невоздержание... худшими не по телу токмо, но паче по душе... Вот благословенная и спасительная причины к установлению сего времени воздержания!» [15]. Но святитель был чужд и крайней приверженности к обрядам. Поучая свято сохранять внешнее богослужение, он говорит: «наипаче должны уважать богослужение внутреннее, духом, а не телом, верою, а не призраком, истиною, а не одною ее тенью» [16].

***

Предметом поучений Митрополита Платона служат истины догматические, но преимущественно нравственные, «ибо, — как учит проповедник, — сердце исправленное и очищенное удобно есть возвысить и в понятия разума... Прежде, — говорит он далее, — [необходимо] полагать чистоту сердца, а потом зрение, то есть познание Бога... Однако, со всем тем надобно не забывать учителю церковному, чтоб иногда просвещать и мысль и поправлять погрешительное понятие разума человеческого» [17]. Слова этого характера составляют целый кодекс христианской морали, впрочем, во многом применительно к жизни современников. Между ними мало слов строго обличительного содержания. Большая часть их состоит из положительного раскрытия христианской морали и указаний на ее превосходство перед мирскими правилами.

В противовес самолюбию современников, полагавших цель своей жизни в пользовании земными благами, святитель раскрывает идеал высшего счастья, заключающегося в радостях не мирских, а духовных— в спокойствии душевном, в мире с совестью — вытекающих не из начал самолюбия, а из христианского самоотвержения [19]. Вот как, например, учит проповедник об истинном счастье человека. Напомнив содержание Евангелия об угощении Господа сестрами Марфой и Марией, — он ставит вопрос: в чем состояла благая часть, избранная Мариею. — «Часть эта, — говорит он, — такова, которую человек получив, остается в безопасности, чтобы кем-нибудь она от него восхищена быть могла» [20]. Далее он приводит пространное рассуждение об изменчивости и непостоянстве всего в мире. «Что, — спрашивает проповедник, — в свете сем непременно? Что порче, что тлению не подлежит?.. пища изгнивает и в тление обращается, питие так же; одежда ветшает, дом разваливается, и в устроении сих всегдашних докучных перемен состоит вся многопопечительная жизнь наша... А напоследок... смертию пресекается» [21]. Изобразив суетность всего мирского, святитель указывает, в чем истинное счастье —«в добродетели, на благочестии основанной» [22]. Приобретение этого счастья зависит от самого человека. В заключение проповедник призывает стремиться к достижению этого высшего счастья и на помощь призывать Божию Матерь, память Которой в этот день молитвенно празднуется, «да ходатайством Ее и здесь поживем спокойно, и в воскресение праведных вечныя радости да сподобимся» [23].

В деле воспитания своей паствы проповедник предлагает положительное христианское учение. Но так как в обществе широко распространились пороки: роскошь, развращенность, корыстолюбие и, в связи с этим, угнетение правящими лицами и помещиками крестьян, то он прямо обличает эти пороки, раскрывает пред служителями губительность их и вредность последствия как для частной, так и общественной жизни. Видя возмутительную роскошь и наряду с ней безжалостно угнетенную, беспомощную бедность. Митрополит Платон призывает слушателей быть милосердными к бедным и любить их как своих братьев во Христе. Побуждением к выполнению этой добродетели он считает естественную жалость к слезам других, превратность мира и, наконец, — Божественный закон. «Мы не полновластные имений владетели, — говорит он в слове на 19-ю неделю, — но токмо строители и экономы; а един Бог есть полный господин всех вещей: следовательно не можем их употребить, разве по воле Господина их. Иначе будем хищники, яко чужое себе присвояющии. И потому бедные имеют право против немилосердных вопить: дайте наше нам; дайте нам часть, которую милосердный Создатель наш для нас определил, а вам вручил, дабы оную сохранили для нас» [24].

Митрополит Платон выступает в своих проповедях и со строгим обличением все возрастающего в его время разврата. Тем, кто считает допустимым проводить свои молодые годы в чувственных наслаждениях, он говорит, что необходимо с самых юных лет «располагать себя к благочестию и добродетели», полагать надежное основание, на котором будет все «строение твердо». Тот же юноша, который привык к распущенности, не станет хорошим отцом, как и девушка, «не получившая благонравие в девстве», — хорошей матерью.

Проповедник много говорит о святости таинства брака. Он обличает своевольников и прелюбодеев и указывает, что они нарушают установление Божие, наносят крайнюю обиду ближнему. Мало того, нарушающие святость брака расстраивают свое здоровье, «прежде времени жизненное дыхание погашают» и губят свою душу. Они разлагают общество, «ибо что есть государство? — спрашивает он и отвечает: — Есть большая семья, состоящая из многих малых семей. Когда малые семьи в самих себе суть союзны и тверды, тогда и большая семья есть союзна и тверда. Когда же малые семьи в союзе своем будут разрываться, тогда и большая семья в союзе своем долго неразрывною остаться не может. Чтобы меньше было несчастных браков, проповедник учит выбирать себе друга жизни не по внешнему виду, не по знатности его положения, а по внутренним достоинствам.

***

Относительно внешней формы проповедей Митрополита Платона нужно сказать, что в первую пору своей проповеднической деятельности— от 1757 до 1773 года (см. тт. I и П) он составлял свои поучения по всем правилам старинной гомилетики. Как ученик Славяно-греко-российской академии, где, по всей вероятности, основы проповедничества изучались по гомилетике И. Голятовского, Платон на первых порах не чужд был схоластических приемов. В этот период его проповедь состояла из краткого приступа (указание темы и молитвенное обращение), исследования (разъяснение темы) и оканчивалась заключением (нравственное назидание и молитвенный призыв). Но после 1773 года святитель отрешается от этой схемы и выступает уже в качестве самостоятельного и независимого церковного учителя (тт. III—XX). Объем его поучений невелик —от 5 до 10 печатных страниц среднего размера.

Главнейшим источником для поучений святителя служило Священное Писание. Нельзя найти ни одной его проповеди, в которой он не приводил бы места из слова Божия. Другими источниками служили: творения свв. отцов, жития святых, церковная и гражданская истории как прошлого периода, так и современного ему.

Язык проповедей Митрополита Платона прост и легок, хотя и не свободен от славянизмов и иностранных терминов, распространенных в то время. В построении слова архипастырь прибегает часто к противопоставлениям, сравнениям и к драматической форме, что производило чрезвычайное впечатление и действие. Метод раскрытия темы проповеди большей частью положительный.

В 1807 году, уже семидесятилетним старцем, Митрополит Платон, отслужив в Чудовом монастыре литургию, обратился к своей пастве с последней своей проповедью. В этом прощальном слове, как бы извиняясь, он объяснил, что по причине ослабевшего здоровья уже не в силах продолжать благословенный труд церковного проповедничества. И вот теперь, заканчивая жизненный путь, он призывает своих пасомых воздать благодарение Богу за то, что Господь помог ему «сей спасительный проповедания Божия слова подвиг продолжать через целые пятьдесят лет» [25].

***

Поучения Митрополита Платона являются драгоценным вкладом в сокровищницу церковного проповедничества. Великий святитель не стремился к славе, не искал «хвалы слушателей», а с исключительной ревностью и неутомимостью, с сознанием своего долга служителя Христова старался принести пользу ближнему и наставить его на спасительный путь для получения неземного счастья. Говорит ли он о высоких догматах христианской веры или излагает правила христианской нравственности — он всегда имеет в виду религиозно-нравственные потребности слушателей. «Хотя одного упользовать» [26] — вот главная цель каждого поучения святителя.

Подобно врачу, который для скорейшего излечения больного «иногда прилагает пластыри легкие; иногда же едкие и мучительные, а иногда и жесточайшее употребляет резание, смотря по свойству болезни» [27], так и Платон подходил к каждому человеку отдельно, учитывая его духовную немощь. «Благоразумие требует, —говорит Платон, — чтобы не со всяким человеком поступать одинаковым образом. Один исправляется строгостью, другой — снисхождением; один простым увещанием, другой — основательным доказательством; один — открытым обличением, другой — сторонним и тихим прикосновением, один — страхом, другой — надеждою» [28] и т. д. Но, применяясь к слушателям, святитель строго следил, чтобы его слова были выражением духа и смысла слова Божия. «Потребна, — учит Платон проповедников, — честность беспристрастныя души. Лицемерие и двойной вид великим в сем случае есть препятствием. Ласкательность честолюбия, чтобы уверением другого стать как бы его победителем, а паче — корыстолюбие, заключающее некоторую из того для себя пользу, крайне от сего должны быть удалены... Надобно, чтоб уверитель мог свободным гласом сии Павловы слова говорить: «Никогда же бо в словеси ласкания быхом к вам, якоже весте, ниже в вине лихоимания: Бог свидетель: ни имуще от человек славы, ни от вас, ни от инех» (1 Coлун. 2, 5) [29].

Проповеди Митрополита Платона как знаменитейшего церковного витии XVIII-XIX веков считались всеми его современниками как образцовые, с охотой слушались и читались. И для пастырей нашего века они не теряют своего значения и интереса, как образец живой православной русской проповеди.

К. Е. Скурат, доктор Церковной истории МДА

Примечания

[1] И. Снегирев, Жизнь Московского Митрополита Платона, изд. 4-е. - M., 1890, ч. 1-я. Приложение, стр. 111-112.

[2] Надгробное слово архим. Евгения. См. у И. Снегирева: Жизнь Московского Митрополита Платона, изд. 4-е. - M., 1891, ч. 2-я, стр. 184.

[3] И. Снегирев, указ. соч., стр. 484.

[4] Ф. Терновский, Русское вольнодумство при императрице Екатерине II и эпоха реакции. -«Труды Киевской дух. академии», 1868, март, стр. 461.

[5] Митрополит Платон, «Поучительные слова», т. VIII, стр. 3-4.

[6] Митрополит Платон, Соч., т. IX, стр. 99.

[7] Митрополит Платон, Соч., т. VI, стр. 339-340.

[8] Там же, стр. 340—343.

[9] Митрополит Платон, Соч., т. XII, стр. 257-266.

[10] Митрополит Платон, Соч., т. X, стр. 254, 256.

[11] Там же, стр. 256.

[12] Tам же, стр. 259.

[13] Там же, стр. 260-261.

[14] См. Митрополит Платон, т. XX, стр. 20-27, 326-336; т. IV, стр. 354-356; т. V, стр. 252-259.

[15] Митрополит Платон, т. XIII, стр. 22, 24, ср. т. X, стр. 59-67.

[16] В слове на день Казанской иконы Божией Матери, т. XIII, стр. 292.

[17] Митрополит Платон, т. XX, стр. 246-247. '

[18] Митрополит Платон, т. IV, стр. 3; т. XI, стр. 21; т. ΧΠΙ, стр: 49; т. IV. стр. 115; т. XVII, стр. 72-82.

[19] Митрополит Платон, т. II, стр. 106—107; т. III, стр. 341—345; т. XVIIL стр. 197-205.

[20] Митрополит Платон, т. IV, стр. 50.

[21] Taм же, стр. 51—52.

[22] Там же, стр. 52—53.

[23] Слово в день Казанской иконы Божией Матери, т. IV, стр. 49-58.

[24] Митрополит Платон, т. I, стр. 206-210.

[25] Автобиография Митрополита Платона, см. в прилож. к 4-му изд. «Жизни... Митрополита Платона» И. Снегирева, стр. 254.

[26] Митрополит Платон, т. IV, стр. 305.

[27] Митрополит Платон, т. XI, стр. 82.

[28] Митрополит Платон, т. XIII, стр. 103.

[29] Митрополит Платон, т. III, стр. 65-66.

Источник: Журнал Московской Патриархии, № 10, 1958 года 


Смотрите также: - Митрополит Московский Платон (Левшин). Совместный проект Спасо-Вифанского монастыря и научного богословского портала "Богослов.Ru"




Источник: STSL.Ru
24 ноября 2018

< Назад | Возврат к списку | Вперёд >

Интересные факты

«Дело бывших монахов Троице-Сергиевой Лавры»
«Дело бывших монахов Троице-Сергиевой Лавры»
17 февраля 1938 года — особенный день в истории Троице-Сергиевой Лавры и Радонежской земли. В этот день были расстреляны несколько человек лаврской братии, а также духовенства, монахинь и мирян Сергиево-Посадского благочиния.
Подписание Екатериной II указа об учреждении Сергиевского посада
Подписание Екатериной II указа об учреждении Сергиевского посада
22 марта (2 апреля н. ст.) 1782 года императрица Екатерина II подписала указ, одним из пунктов которого повелевалось учредить из сел и слобод близ Троице-Сергиевой Лавры лежащих, «посад под имянем Сергиевской и в нем ратушу...».
Учреждение братского кладбища Троицкой обители
Учреждение братского кладбища Троицкой обители
23 марта 1861 года митрополит Московский и священноархимандрит Троице-Сергиевой Лавры Филарет (Дроздов) благословил учреждение на восточной окраине Посада «киновии усопшей братии Лавры» или, другими словами, братского кладбища Троицкой обители...
Исцеление крестьянки И. В. Фомичевой у мощей преподобного Сергия
Исцеление крестьянки И. В. Фомичевой у мощей преподобного Сергия
20 марта 1909 г. крестьянка Тверской губернии Ирина Васильевна Фомичева, 25 лет, получила исцеление ног у мощей преподобного Сергия.
Крестный ход вокруг Сергиева Посада
Крестный ход вокруг Сергиева Посада
В праздник Покрова Божией Матери в 1812 году по благословению митр. Платона (Левшина) наместник Троице-Сергиевой лавры совершил крестный ход вокруг Сергиева Посада для избавления города и обители от французов.