8.Терпение

III.8. Терпение

Неизменным спутником христианской веры, надежды и любви является терпение, «которое всякое приключившееся бедствие преодолевает и ожидает или избавления, или облегчения в бедствии» (27, 1040). Терпение святитель определяет как «добродетель, во всяком страдании возлагающуюся на волю Божию и на святой Его Промысл» (2, 175). Оно «соизволяет страдать паче, нежели перед Богом согрешить, укрепляет в подвиге крестном, сохраняет от негодования и ропота, и не иное что есть, как сама вера» (3, 271).

Терпение - одна из тех добродетелей, необходимость которой естественна и понятна всем людям. «Житие человеческое от самого рождения до окончания всякими бедами исполнено, - говорит святитель, - и против всякого бедствия есть изрядное врачевство - терпение» (3, 270). Но христианское понимание терпения отличается от любого другого двумя главными особенностями. О первой святитель пишет так. «Терпение истинное есть не токмо не отмщевать, но и не хотеть отмщевать обидевшему, не чувствуя обиды и болезни в сердце своем⁹⁵. Таковой подлинно миру, плоти и греху умре, а живет Христу», имея сердце, возрожденное благодатью Святого Духа, добрым подвигом упражнения в добродетели научившееся не колеблясь подчиняться воле Божией (27, 1040). Вторую и главную особенность (которая для первой является условием и основанием), святитель видит в том, что «истинное терпение христианское от веры происходит», почему, избегая как мстительности, негодования, так и отчаяния, «сдается во всем на волю Божию» (3, 270-271).

Зная, сколь многотруден подвиг христианского терпения, святитель многообразно увещевает к нему. Первое, о чем необходимо помнить, это то, что «всякое неблагополучие, бедствие и страдание по Божию Промыслу бывает. Благая и злая, живот и смерть, нищета и богатство от Господа суть», - приводит святитель Тихон слова Иисуса, сына Сирахова (11, 14). Но поскольку Бог Сам благ, то ничего, кроме блага, от Него произойти не может. Потому «плотскому только нашему рассуждению бедствие кажется быти зло; но, понеже от Бога благого посылается ради пользы нашей, благо есть», и «наказание, через беды и напасти бываемое, есть знамение Божия милосердия к нам». Далее, терпения от христианина «требует правда Божия» (человеку-грешнику «лучше зде наказану быть и с благодарением терпеть, нежели во оном веке без конца мучиму быть»⁹⁶); «требует честь Божия» («чтобы мы ради нее всякое приключающееся бедствие терпели», как терпели, отвергнувшись себя ради Христа, все святые угодники Божии); «требует и любовь Божия» (с одной стороны, в терпении мы подражаем Господу, перенесшему за нас крестные муки, как бы разделяя их с Ним, что есть дело любви; с другой - любовь побуждает нас желать постоянно пребывать в воле Божией, неся свой крест⁹⁷. Наконец, подлинная любовь испытывается скорбями, в которых она терпением Бога ради и обнаруживается).

Терпением мы хотя бы отчасти подражаем долготерпению Божию, являемому миру. «Сколько имеется страшных хульников, - говорит святитель, - которые на имя Его святое страшные отрыгают хулы? Сколько безбожников, которые отвергают присносущное Его бытие? Сколько гонителей и еретиков... Сколько прочих грешников, которые явно и бесстрашно закон Его святой нарушать не опасаются! Но благость Божия все терпит. Сим великим долготерпением Его научаемся и мы врагам нашим терпеть». А подражая Богу в долготерпении к миру, во зле лежащему, и Господу в Его крестоношении, человек сподобляется благодатной помощи и утешения, делается «сообразным Христу, Сыну Божию, яко уд Главе». Терпением христианин побеждает своих врагов, в самом себе - «ветхого человека», побеждает и самого диавола (как свидетельствует о том история праведного Иова), в мужестве же своем остается непобедим⁹⁸.

Попускаемые страдания хотя и бывают действительно велики, но грехи наши всегда делают нас достойными несравненно большего, попущенное же Богом искушение, по слову Священного Писания, никогда не превосходит наши силы (1 Кор. 10, 13). Когда же они иссякают, и терпеть кажется невыносимо, «нисходи умом во ад, - увещает святитель, - и рассуди, как то осужденники мучатся и во веки будут мучиться, которые, ежели бы можно было, желали бы зде хоть до скончания мира в огне гореть, только бы от вечного освободиться мучения». Напротив, «возведи умные глаза в небесные селения и осмотри всех жителей: ни одного не сыщешь, кто бы терпения путем ни пришел туда. Помяни и об ужасном страдании мучеников святых. Правда, что они терпели все сие помощью Христовой; но та же помощь Христова и ныне всем готова терпящим».

Наконец, святитель и с точки зрения здравого смысла побуждает своих читателей к великодушному перенесению скорбей. Умножение их - явление повсеместное для времени, когда « умножившуся беззаконию, уже иссякла любы многих (Мф. 24, 12). В таких обстоятельствах нечего ожидать, кроме насилия, озлобления, гонений». Помимо бедствий и скорбей, другой отличительной чертой последних времен является необычайное развитие в людях гордости. А поскольку «в благоденствии человек возносится, сего ради Бог посылает человеку крест, чтобы смирялся и тако не потерял вечного блаженства. Нет бо иного пути на небо, кроме пути крестного», пространный же, по слову Евангелия, ведет в погибель (Мф. 7, 13). Терпение и обществу «великую пользу приносит», сохраняя любовь и согласие его членов.

«Терпением облегчается страдание, - пишет святитель. - Страждущий смотри на тех, кто бо0льшую имеет скорбь и болезнь, но терпит. Помышляй и так в себе: «Ведь до сего времени терпел я, убо и далее такожде можно терпеть»; такое размышление утвердит в терпении». Опять же, «терпеть или не терпеть и роптать в страдании, однакож того не миновать, что суд Божий нам определил; а от нетерпения мзда погубляется». Наконец, «если страдание жестокое, то скоро прекратится смертью, которая всякое страдание и бедствие, хотя бы и долгое было, прекращает; если же легкое, сносно есть, и удобно можно терпеть» (2, 175-177; 3, 272-278).

Терпение для стяжавших его, по слову святого Иоанна Златоуста, становится «радости пристанищем». Терпение, «как якорь, - пишет святитель Тихон, - который, во глубину Божия милосердия с верой поверженный, не попустит кораблецу нашему разрушиться» среди бурного бедами моря мира сего. И так «душа терпеливая всегда в покое и тишине пребывает, и чем более терпит, тем больший покой и тишину внутрь себя чувствует», обретая их в Призывающем к Себе труждающихся и обремененных, достигнуть Которого не иначе возможно, как одним терпением (27, 1039).