Примечания к Введению

Христианская нравственность в раскрытии святителя Тихона Задонского. Комментарии.

1 Здесь и далее приводится номер издания по библиографии к настоящей работе, с указанием или без указания страницы.

2 См., например, библиографию к диссертации о. Иоанна (Маслова) (26, 341-372).

3 (Ср.: "Учение о спасении святителя Тихона Задонского" и "Наставления святителя Тихона Задонского о духовном возрастании христианина" названных авторов). Понимая условность подобного разделения (а именно: говорить только о достижении цели также невозможно без хотя бы общего обозначения ее самой, как и описывать цель, не обнаруживая при этом путей ее достижения), все же считаем необходимым отметить названное отличие как особенность работы.

4 Кроме, может быть, нескольких небольших, как, например, переводы с греческого "О знаменовании благословляющей иерейской руки" или "О вселенских соборах" (2, 234-236).

5 Использовалось именно это (5-е) издание творений святителя (2-6) как самое полное и в настоящее время наиболее доступное.

6 Думается, это имел в виду Ф.М.Достоевский, когда говорил, что "главное в Тихоне - это сам Тихон" (цит. по: 43, 224).

7 Этот труд, как обобщающий и созданный позже других главных творений святителя, включает в себя большинство мыслей, которые разрабатывались им ранее, в других сочинениях.

8 В работе не приводится житие святителя Тихона, как хорошо известное и многократно издававшееся. Вместо этого в приложении помещена глава "Святитель Тихон и его эпоха", а в саму работу введены эпизоды из жизни святителя, выбранные в качестве иллюстраций к его учению о христианской нравственности.

9 См.: "Указатель мест Священного Писания, цитируемых в творениях святителя Тихона" в VI гл. приложения к настоящей работе.

10 Уже исполнившиеся: о воплощении Сына Божия, совершенном Им деле искупления и др. или еще имеющие исполниться, например, о Втором пришествии Христовом, Суде и воздаянии праведным и грешным.

11 Более того: "Грех и самого демона злейший есть, понеже и демона демоном грех сделал, который сначала был ангел добрый и светлый, но грехом повредился и потемнел", - говорит святитель Тихон, также цитируя "святого Златоуста" (6, 204).

12 И "зло паче всякого зла" внешнего, ибо "всякое тое зло мучит тело едино, и мучит только временно, смерть бо всему злостраданию конец полагает... Но грех и тело, и душу мучит, и во веки без конца мучить будет" (5, 204).

13 Пример этого подает сам святитель. "К мужу добродетельному Косме Игнатьевичу пишет раз преосвященный, чтобы он приехал к нему. Когда сей явился, преосвященный спрашивает, знает ли он Каменева? Косма отвечал, что знает, и знает хорошо. Преосвященный сказал: "Знаешь ли, он открыл мои мысли. За несколько перед сим дней бес нанес мне мысль высокоумия, и сколько я ни старался отгнать от себя сии мысли, но никак не мог. Третьего дня, после вечерни, сидел я перед келлией моей, на крылечке, более других дней обуреваем теми же мыслями. Вижу, из церкви бежит Каменев, окруженный ребятишками; проходя мимо крылечка, он вдруг ударяет меня по щеке и говорит мне на ухо: "Не высокомудрствуй". Я, - заключил святитель, - в ту же минуту почувствовал, что бес высокоумия отступил от меня". Предание дополняет, что в благодарность за такое врачевство, святитель определил юродивому Каменеву пенсию по 3 к. в день, которую и выдавал по самую кончину свою" (6 "Записки", 57-58).

14 "Грех, - глаголет святой Златоуст, - доколе начинается, имеет некое стыдение; егда же совершится, тогда бесстыднейшими творит содевающих его" (3, 124-125).

15 Чтобы сделать ее проще, некоторые родственные состояния (например, злоба и злая привычка) были объединены, а прямо не участвующие в причинно-следственных связях (например, ревнование, нетерпение) - опущены. Стрелками с пунктиром обозначены связи, которые можно предполагать, но которые святителем прямо не указываются.

16 Из других можно отметить: 1) в п.2 гнев рождает злобу, тогда как в п.3 они объединены; 2) в п.1 гордость производит последовательно зависть, ненависть, злобу, а в п.5 они также помещены вместе; 3) в п.8 осуждение рождается непосредственно от гордости, тогда как в п.5 (с учетом п.1) оно происходит последовательно от гордости, зависти, злобы, и т.п. Можно было бы ограничиться лишь констатацией наличия именно таких последовательностей в творениях самого святителя, тем более, что на согласовании или сведении их воедино он не останавливается. Но некоторые моменты можно, видимо, и прояснить. О первом случае. Святитель, как будет сказано ниже, рассматривает злобу как порождение вовремя неуврачеванного и укоренившегося в сердце гнева. Таким образом, можно предположить, что в п.2 отражен начальный этап развития этой (собственно, единой) страсти, а в п.3 они объединены из-за того, что под диадой "гнев, злоба" разумеется в данном случае "застаревший гнев, или злоба"; возможно также, что в п. 3 злоба и гнев приводятся вместе по причине большего (в сравнении с п.2) объема п.3, во избежание излишней детализации последнего, которая к тому же ранее уже была сделана. Последнее объяснение приложимо и к соотношению гордости и злобы в пп. 1 и 5. Ранее (в п.1) выявив подробно, как гордость рождает злобу, далее (в п.5) святитель говорит о них уже вместе, с тем, чтобы не повторяясь, показать дальнейшее развитие злобы, превращающуюся через осуждение в ненависть, вражду. Что касается третьего из приведенных "несоответствий", то с учетом вышесказанного, выяснив механизм порождения гордостью злобы (п.1), показав, что они в отношении осуждения и последующих страстей могут быть объединены (п.5), святитель в п.8 уже и не перечисляет их, включая в родоначальную для всех их гордость.

17 И только на больших временны0х отрезках можно увидеть склонение "результирующей" борющихся в человеке начал однозначно к добру или ко злу, особенно когда человек или окончательно утверждается в добре, достигает обожения, святости, или совсем уходит в область мрака.

18 Но поскольку различение, в данном случае, злобы и ненависти весьма условно, то в общей картине страстей (как она представлена, например, в § 86), "злоба" и "ненависть" действительно могут использоваться как синонимы, заменяя друг друга.

19 Помимо схожести определений, еще и потому, что гордость, по согласному святоотеческому учению, является страстью, порождающей почти все другие, а немногие оставшиеся замещающая в ходе борьбы с ними.

20 "Вознеслись и вынуждены были смириться наши прародители в раю; потомки Ноя - строители Вавилонской башни; Корей, Дафан и Авирон; Сеннахирим, царь ассирийский; Олаферн, Аман, Навуходоносор"; из Нового Завета святитель использует образы Капернаума и гордого фарисея (3, 157-158).

21 Благо той душе, которая, осознав себя зараженной плевелами гордости, не только не ропщет при попускаемых для ее уврачевания скорбях, но и сама ищет их, как самого действенного от своего недуга лекарства. Келейник святителя Тихона Василий Чеботарев в своих "Записках" упоминает о чрезмерной (как и сам святитель сознавал) его взыскательности к служившим ему, которые "таковаго лица пастырского боясь, отходили от него". Видя это, святитель "начал просить и молить Бога, дабы посетил его какой-либо болезнью, да тако удобнее мог бы он смиренномудрию и кротости обучиться, а посему и получил желаемое. Видит он раз в сонном видении, якобы входит он в церковь; навстречу к нему идет священник из алтаря царскими дверьми и на руках несет младенца, покрытого тонкой кисеей. Он, будучи привержен к младенцам любовью (каковых сам Христос приимал грядущих к Нему), сам подошел к оному младенцу, лежащему на руках священника, и спрашивает его, как его звать? Священник отвечал: Василий (значащий с греч. царя). От любви к младенцам, отложив с лица его то белое покрывало, он поцеловал младенца в правую щеку; младенец же ударил его десной рукой по левой щеке, и так сильно, что от удара того он пробудился; встав, чувствует и видит у себя левую руку трясущуюся и ослабление левой ноги. Рассуждая знаменование виденного сна, благодарил он Бога за таковое отеческое посещение. От того времени начал он кротости и глубочайшему приобучаться смиренномудрию, и так приобучился оному, что и за правильный выговор последнему келейнику из простых и грубых мужиков, повару, если увидит его оскорбившегося на него, кланялся, испрашивая прощения" (6 “Записки”, 40).

22 По слову блаженного Августина, "зависть есть дщерь гордости: умертви матерь, и дщерь ее погибнет" (3, 162).

23 "Кто к вечным стремится, временных не завидит", - пишет святитель в другом месте (2, 128).

24 "Печаль христианская истинная есть печалиться о том, - пишет святитель, - что христиане высокое и небесное звание имеют, но того звания достойно ходить не могут; что Бога Отцом нарицают, но Того так совершенно, как долг требует, любить и угодить Тому не могут... Такожде когда ближнего согрешающего слышат или видят, печалиться должны, а не осуждать, яко сами такому же падению подлежат. Сия печаль им полезна и Богу благоприятна" бывает и "нужна есть всякому христианину" (27, 674-675).

25 "Праздность, или леность есть сама собой грех" (4, 172). "Леность, или уныние есть смертный грех" (27, 447).

26 "Хотя и всякому христианину может сие искушение приключиться, однакож наипаче тому, который во грехах немало времени пожил, и, Божией благодатью исправившись, начал каяться"(6, 324).

27 "Не знают люди, чего себе ищут, - говорит святитель. - Часто бывает, что честь человеку есть как безумному меч, которым и себя, и других убивает. Высокое дерево великому ветру подлежит, и когда падает, многие дерева малые, близ себя стоящие, сокрушает. Так и начальник многим искушениям подвержен бывает; согрешит, и все о том знают" (27, 1172).

28 "Женам таковым следует ответ дать праведному Судии за соблазн, - пишет святитель. - Единого человека соблазнить страшно, кольми паче многих, за которых кровь Христова излияна". Приводит святитель и 3-ю главу из книги пророка Исайи, обличающего женщин за их украшения, и сеющих соблазны (3, 149-150).

29 Таким был святитель и в жизни. Второй его келейник Иван Ефимов вспоминает, что когда святитель видел из окна своей келлии приехавших на ярмарку в Задонск "господ, идущих в церковь на богомолье, а паче женского пола, одетых щегольски, намазанных белилами, румянами и распудренных, - с наполненными слез очами говаривал: "Бедные, ослепленные христиане! Смертное тело свое убирают и украшают, а о доброте душ своих едва ли когда вспомнят; очернели от грехов, аки мурин, не знающий Бога и не верующий во Христа Сына Божия". Случалось в таком уборе приезжать к нему женским особам для принятия благословения; в таких случаях он незнакомым отказывал, якобы за слабостью здоровья своего не в силах их принять, а прочим иногда (и от глубокого смирения своего) скажет через меня, что все равно - могут получить благословение и от иеромонахов. Когда же, для получения пользы душевной, приезжали к нему со своими женами жившие вблизи помещики, то все свои уборы, а паче головной, пудры и пукли женщины отлагали и являлись к нему переодетыми в смиренное одеяние" (6 "Записки", 22).

30 И эти обличения были действенны. И Ефимов рассказывает, как "некоторый из дворян, имевший жену и детей, человек еще молодой, по молодости своей великое имел пристрастие как к собачьей охоте, так и к карточной игре и к частым компаниям веселым. Бывая неоднократно у преосвященного и слыша от уст его христианские наставления, он оставил свою привычку к собакам, к картам и веселым компаниям, и начал жить по наставлениям его, как должно христианину" (6 "Записки", 30).

31 В таком именно смысле понимает святитель слова Спасителя в Евангелии от Матфея (8, 20). "Нет Ему и тут места, где злоковарные лисы язвины свои имут; не может поместиться Предвечная истина с лестью, коварством, обманом, пронырством и двоедушием, которое на языке мед, а в сердце желчь носит, которое словом мир обещает, а делом меч готовит... Оставляет Он такого, как лестного Иуду" (27, 447-448).

32 О том, как нестерпима была для святителя лесть, повествует И. Ефимов, вспоминая следующий случай. Святитель "любил архимандрита Сампсона. По случаю приезда некогда в Задонск преосвященного Тихона 3-го для посещения друга своего, приехал с преосвященным и архимандрит оный, и будучи один у Тихона в келлиях, между разговорами начал за богоугодную жизнь хвалить его в глаза, так что и прибавил к тому, что он прославлен быть может и по смерти нетленным телом, за что он на него, архимандрита, весьма оскорбился, до того, что счел его за предстоящего и говорящего в нем духа лукавого, и с тех пор вельми на него сетовал, ибо терпеть таковых хвалебных слов ни от кого не мог. Се живой пример глубокого смирения его! Внимая себе самому, он даже самые благие свои мысли рассматривал так тонко, как могут видимы быть на руках черты и линии, - о сем он всякому хотящему спастись с объяснением внушал" (6 "Записки", 36). Из этого случая видно и противоядие льстивой похвале.

33 Сам святитель старался всячески избегать поводов к осуждению и быть внимательным к себе, чтобы не впасть в этот грех или вовремя очистить свою совесть покаянием. Вот что об этом пишет его келейник И. Ефимов. "Когда по просьбе гг. помещиков или елецких купцов случалось преосвященному выезжать к ним в домы, то, по возвращении в монастырь, дня два или более все разговоры свои и даже самые мысли свои обдумывал он и, рассмотря их, ежели замечал, что в чем ошибся яко человек, а наипаче клонящемся к осуждению ближнего, приносил Господу Богу раскаяние. Чего ради иногда и многократно просящим его к себе в домы отказывал; нередко он говорил жившим при нем, что "когда и для спасительных обстоятельств выйдешь из уединенного пребывания, то уже не тот возвратишься, каков был в уединении. "Уединенное пребывание, - говаривал он, - духовное сокровище собирает, а отлучка куда-либо расточает" (6 "Записки", 25).

34 "Такое собственных грехов рассмотрение рождает смирение, и страх, и тщание о себе самом, и молитву к Богу, да не попустит чужих пороков изыскивать. Испытание бо грехов чужих есть начало осуждения и клеветы". Ставшее же известным согрешение ближнего должно подвигнуть христианина не к осуждению, но к познанию своей немощи; не к уничижению его, но к опасению за себя и к исправлению себя (3, 22).

35 И. Ефимов вспоминает, что святитель "строгие делывал выговоры, когда о начальниках монастыря или о братиях внушают что-либо клонящееся к осуждению. Сего он терпеть не мог, а всякого приучал внимать себе самому. Клеветников, как и злонравных ненавистников, отвращался. Он, без обиновения, всякому приезжающему и приходящему к нему, кто бы он ни был, хотя бы из самих благодетелей его, кои снабжали его нужными вещами, если послышит в разговорах осудительную относительно ближнего материю, с нравоучением делал выговор и от осудительных речей отвращал, и затворял таким уста, чтобы впредь никогда он того не слыхивал" (6 "Записки", 33-34).

36 "От лихоимцев собранные богатства часто достаются их неприятелям, а они за то ответ дадут и казнь приимут. Сколь же есть великое безумие трудиться ради других пользы и ради своего вреда!" (святитель Иоанн Златоуст, цит.по 2, 133).

37 В одном из писем святитель показывает, как сребролюбец грешит против всех десяти заповедей Божиих: 1)полагая надежду не в Боге, а в своем богатстве; 2) имея его своим кумиром; 3) для получения богатства часто призывая имя Божие всуе, в виде клятвы; 4) ради прибытка не проводя должным образом праздничных, воскресных дней; 5) оставляя в старости родителей без помощи; 6) не гнушаясь часто убийством; 7) а женщины и блудом; 8) не говоря уже о явных и тайных хищениях и 9) лжесвидетельствах; 10) желает же эта страсть всегда всего, "что у кого доброго ни видит" (6, 277-279).

38 Приведем рассуждение святителя о том, почему таковые “паче самих злодеев явных тягчае грешат. Как злодеи, - пишет он, - похищают чужое, так и они: злодеи явно или тайно, а они лестно; хищение бо равно есть хищение, какое ни есть. Злодеи не делали присяги, а они присягали не токмо правду хранить, но насаждать и утверждать. Злодеи суть люди грубые, невежды, а они Божий и монарший закон мнятся ведать. Злодеи люди подлые, а они чиновные, и ради того образ добрых дел и прочим показывать должны; но они образ злых дел показывают и прочим к злодеянию повод подают, яко начальники и мнимые светила. Злодеи часто скудостью понуждаются на злое дело, а они от единого лакомства ненасытного. Злодеи каковы суть (есть - и. Н.), такими и от людей имеются, а они за добрых и верных отечества слуг почитаются. Воистину несказанное зло - беззаконновать и похвалу иметь”.

39 Известен следующий случай. "Двое из граждан елецких, слыша о необычайном добродушии святителя, сговорились обманом выпросить у него пособие. Явясь к святителю, они с притворными слезами говорили, будто недавно лишились от пожара своих домов и всего имущества и пришли просить помощи. Выслушав их, святитель пристально посмотрел на них и дал им несколько денег. В тот же день, довольные своим успехом, отправились они обратно в Елец. Под(езжают к городу, и видят - в городе пожар. Спешат к своим домам - они горят. Пораженные близостью карающей руки Божией, поспешили они к святителю Тихону с искренними слезами раскаяния, умоляя его простить их. Святитель с изумлением повергся на колени пред изображением Распятия Христова, тихо произнес молитву, встал и с кротостью сказал: "Просите у Господа прощения; вы уже наказаны за грех ваш; отселе вы должны начать новую жизнь". Сказав это, он благословил их, дал денег, не оставляя их и потом своими вразумлениями и деятельным участием. Передающий это замечает, что после этого люди эти, при благом участии святителя, действительно изменились к лучшему, своей честностью и трудолюбием заслужив общее уважение своих сограждан" (6 "Записки", 56).

40 "Такожде и всяк, кто желает чужую вещь себе похитить или присвоить, хотя самим делом и не похищает, хищник есть, ибо человек волей грешит или не грешит" (6, 315).

41 "А сколько при той пакостной игре, - пишет святитель, - бывает других беззаконий, как-то: хитростей, сквернословий, обманов, ссор, драк, бесчинных смехов, и сколько последует домашним проигравшегося печали, негодования, проклинания, плача и самому проигравшемуся стыда и бесчестия, о том умолчу" (2, 202-203).

42 Нисходя в смиренное сердце, благодать, в свою очередь, сама производит смирение, поскольку "не имеет человек истинного смирения от себя: Божия благодать показует ему его нищету, убожество, окаянство; и так, познавая себя, человек смиряется, и, не надеясь на себя ни в чем, единому всемогуществу, премудрости, благости и милосердию Божию предается" (27, 947). Тот "итерационный процесс", который был описан выше, имеет место и в данном случае: смирение привлекает благодать Божию, которая, в свою очередь, помогает достичь большего смирения.

43 Многочисленны примеры великодушия и терпения смиренного святителя в отношении его недоброжелателей. И.Ефимов пишет, что святитель "старался зло благим побеждать", и рассказывает следующее. Случилось, что "начальник монастыря, выезжая в гости в благородные дома и там подхмелевши, сказывал о его святительской особе: "Он - де в монастыре хуже монаха живет у меня". Доходили иногда такие слова до преосвященного, а он бывало только и скажет мне: "Возьми сахару голову, отнеси начальнику, или виноградного вина бочонок, или иного чего-нибудь, у него может быть и нет сего". Досаждавшие ему монахи временем делались больными; он раза по два и по три всякий день посещал их, утешал, ободрял своими благоразумными и душеполезными разговорами, также пищей и питием снабдевал. Даже и от прислуги монастырской случалось немало терпеть ему. Но он как бы не слышал ничего, но после скажет: "Богу так угодно, что и служители смеются надо мной, да я же и достоин сего за грехи мои, но еще и мало сего". Он и служителям сим много делал благотворения: помогал им хлебом, деньгами и прочим; вот чем отмщал он оскорбления и обиды свои, по апостольскому слову: аще алчет враг твой, ухлеби его, аще ли жаждет, напой его; он точно исполнял сие" (6 "Записки",16-17). Но еще более, чем в этих случаях, именно действие благодати Божией в сердце святителя, а не только усилие воли к прощению, видно в следующем описании (тем же келейником) встречи святителем группы раскольников из донских казаков, которых он, сначала наставив сам в истинной вере, потом послал к митрополиту Гавриилу (Петрову) "для лучшего их удостоверения". Посланные, возвратясь "оттуда с совершенной приверженностью к святой Церкви, изъявили ему свою благодарность. И как скоро повидел он их у себя, то, взяв начальника той раскольнической секты в свои святительские объятия, со слезами и радостным духом возгласил: "Наш еси, Исаакий! Да возрадуется душа о Господе: яко обретохом овцу погибшую, и яко сей мертв бе и оживе; изгибл было и обретеся. Слава Богу о всем, слава Богу за Его благость к нам и человеколюбие!" Тут он им паки преподал наставление и отпустил с Божиим благословением, дав им в руководство из сочинений своих несколько рукописных тетрадей. Столь сильно в душе его действовала любовь Божеская, что он говаривал так: "Не точию раскольнических сект придержащимся, как простым и заблудшим от Христовой ограды овечкам, но и самим туркам и прочим неверующим во Христа, Сына Божия, Спасителя нашего, и самим хульникам Божия имени желал бы я, чтобы спасены они были и в вечном блаженстве все бы находились" (6 "Записки", 22).

44 Последнее следовало бы сделать в главе, где будут рассмотрены предлагаемые для этого святителем средства (важнейшим из которых, наряду с молитвой, постом, действием церковных таинств, является чтение и слушание Священного Писания). Но полагая такое разделение искусственным, совместим оба выделенных аспекта в этом разделе. Касается это замечание и других предметов настоящей главы.

45 "Бывает, - пишет святитель, - что многие искуснейшие в письмени Святого Писания далеко злейшие бывают, паче некнижных. Бог бо у таковых отнимает благодать за презрение Свое, и так без благодати Божией от греха в грех падают". Это случается, в частности, с теми, кто изучает Священное Писание из тщеславия или только ради познания, а не для пользы души.

46 Желая сделать Священное Писание более доступным, святитель, как вспоминает И. Ефимов, неоднократно говорил, что "ежели бы не относящийся до черни соблазн, а паче до многочисленных сект раскольнических, то можно б было мне взять на себя труд перевести Новый Завет на нынешний штиль, дабы простолюдинам было внятно, и чтобы для полезного чтения многих выпечатано было на одной стороне, как ныне есть, славянски, а на другой внятным переводом. Мысль сию намеревался он сообщить преосвященному новгородскому и прочим, но, за ослаблением здоровья своего, оставил сие полезнейшее свое намерение" (6 "Записки", 21).

47 В. Чеботарев сообщает, что святитель "от природы острую память имел, так что все Священное Писание, Ветхий и Новый Завет, у него в памяти были, и, когда станет говорить о какой-либо материи, всегда приводил в доказательство тексты из Священного Писания, в какой книге и в какой главе сказывал... Никуда и никогда не ходил и не езжал без Псалтири, но всегда при себе имел оную за пазухой, ибо оная была маленькая, а наконец он ее всю и наизусть читал" (6 "Записки", 8-9).

48 Замечательно выражена мысль об опрометчивости, опасности и греховности беспечно медлить с покаянием в статье 118-й "Сокровища духовного" - "Завтра прииду" (5, 184-186). О том же в "Наставлении христианском": "Смерть невидимо за нами ходит, и кончина тогда настигает, когда не чаем, и так настигает, как не чаем. Буди убо во всегдашнем покаянии, и на всякое время и везде готов ко исходу. Раб разумный всегда бдит и ожидает, когда позовет господин его: бди и ожидай и ты, когда позовет тебя Христос Господь твой. Зовет же всякого через смерть: буди убо всегда в житии твоем таков, каков желаешь быть при смерти" (6, 147-148).

49 О том, в чем они будут заключаться, в святоотеческой литературе встречаются разные суждения, дополняющие друг друга. Святитель пишет о главном: грешнику "вместо муки то едино есть, что он Бога, Который есть едина благость, любовь, правда, святость, милосердие и бесконечное добро, оскорбил и прогневал" (27, 705).

50 Приводим эти слова святителя с тем, чтобы показать, что стоит за его часто действительно "юридической" терминологией.

51 Вспоминая о которых, "нужно прочитывать и памятовать утешительные Писания места и примеры покаявшихся грешников и милость получивших, дабы не впасть в пагубу всеконечного отчаяния". В другом письме святитель пишет, что само Священное Писание "всякому греху отпущение и всякому грешнику, истинно кающемуся, прощение и милость Божию обещает: за всех и за всякого грешника, какой бы он ни был, умер Христос, да все покаявшиеся спасутся". Потому "не величество, не множество грехов погубляет грешника, но нераскаянное житие: Бог бо судит не согрешивших, но согрешивших и не покаявшихся. Сего ради никому, ни малому, ни великому грешнику не должно отчаиваться и ожесточаться, но должно всякому чистосердечно обратиться к Богу" (6, 22-24).

52 "Слезы, плач и воздыхание, - пишет святитель, - суть знаки печали сердечной, которой сердце, как стрелой, уязвляется, и тако слезы испущает. Како бо губа, напоенная водой, когда стискивается и сжимается, издает из себя воду: тако сердце, наполненное печалью, когда печалью большей как бы стискивается, извергает из себя слезы, и со слезами от печали облегчевается. Плач бо и слезы облегчевают печаль, и, как дождем воздух, так слезами сетующая и скорбящая душа прохлаждается" (27, 704).

53 "Как бы тот, который от болезни востав, ищет отвсюду подкрепления, дабы силы ослабевшие собрать и укрепить: так от болезни греховной освободившийся души своей силы тщится укрепить, чтобы дела Божии делать и по пути заповедей Божиих тещи мог" (3, 214).

54 Напротив, "где нет плодов покаяния, там нет истинного покаяния, но ложное, (которое) не иное что есть, как прельщение совести".

55 "Где истинная добродетель, - говорит святитель, - там любовь; где любовь, там добрая и покойная совесть; где покойная совесть, там мир, утешение, радость, веселие и сладость" (27, 305-306).

56 Тот же, кто перед людьми не грешит, но грешит тайно, имеет не страх Божий, но страх и стыд человеческий, "людям угождает, а не Богу, и есть лицемер".

57 В ХIХ веке широкое распространение получило так называемое "Слово о страшном втором пришествии Христовом", которое приписывалось святителю Тихону. Как было установлено позже, святителю оно не принадлежало, но этот факт не делает менее ценным (в контексте беседы о страхе Божием и страхе человеческом) то примечание, которое было помещено в конце одного из списков этого Слова (см.: № 21 гл. II приложения настоящей работы).

58 "Таковые люди подобно детям малым делают, - говорит святитель. - Дети личин и прочих страшилищ, в себе не страшных, написанных, боятся, но не боятся огня и прочего, от чего вред и пагуба бывает; смеются, когда разбойники в дом внидут, и небрегут, когда дом расхищают, и только плачут, когда тии злодеи детские их игралища похищают. Так не имеющие страха и печали о вечности боятся временного лишиться благополучия, но не боятся вечного. Сатана, как разбойник, дом душевный расхищает, все отнимает блаженство и живот вечный, кровью Христовой сысканный, - и нерадят о том, не примечая, что им оттуда следует погибель. А когда отнимается у них временное, что необходимо следует при смерти оставить, - плачут неутешно, и рыдают, и печалятся о том, о чем не должно печалиться, и не печалятся о том, о чем печалиться должно" (27, 998).

59 Вот как об этом рассуждает святитель в другом месте. "Аще бы кто сказал, что истинная вера есть правое содержание и исповедание правых догматов, правду бы сказал; ибо верному неотменно нужно есть православное догматов содержание и исповедание. Но сие единое знание и исповедание не делает человека верным и истинным христианином. Заключается всегда православных догматов содержание и исповедание в истинной во Христа вере, но не всегда истинная во Христа вера во исповедании православном заключается", и приводит слова блаженного Августина: "с любовью (вера) христианская есть, без любви вера демона есть. Вера бо святая есть корень и источник добрых дел" (4, 20-22; 27, 143).

60 А "благодеяния Божии, всему миру от Бога вообще показанные, себе привлекает и присвояет. Аще бо Христос всех возлюбил и Себя за всех предал, - пишет святитель, - то и меня, и тебя возлюбил, и за меня и тебя Себя предал, понеже и я, и ты един от всех. Христос равно за всех умер, хотя смерть Его тем только пользует, которые истинной верой Его приемлют и благодарное сердце ему оказывают" (27, 145).

61 Такое упование было у святителя постоянным. "Он столь живую и великую имел веру, - вспоминает И. Ефимов, - что когда случался недостаток в чем-либо нужном как для его собственной особы (даже в сахаре и чае, чего он хотя и помалу употреблял, но что, по немощи его, нужно было), так и для живущих при нем (в хлебе и прочей пище), он по докладу моему о неимении тех вещей, яко нужных к пропитанию, не соизволял делать распоряжение о покупке, а убеждал к терпению. Случалось иногда, что, по недостатку нужной пищи для него самого и для живущих при нем, мы уже склонны были к роптанию, но по претерпении дня через два или три, смотришь, все нужное от благодетелей его присылается" (6 "Записки", 45).

62 Пример такой дерзновенной веры встречаем в воспоминаниях того же келейника святителя. "Находился при его (святителя Тихона) келлиях некоторый человек, из простолюдинов, который весьма ему был потребен. Он, по случаю простуды, заболел так, что сам почувствовал уже приближение смерти, двукратно причастился Святых Таин и пожелал получить от преосвященного конечное архипастырское благословение. Через силу доведенный до келлии преосвященного, припал-де он, как сказывали, со слезами к его святительским стопам, требуя его молитв о себе, да не оставит его Господь Бог благодатью Своей, а при том-де примолвил: "Владыка святый! Хотя я совсем умираю, но ежели мои малые и недостойные услуги для Вас потребны и моей душе спасительны, то верую, что Господь Бог молитвы Ваши услышит и возвратит мне здоровье". На сие-де владыка со слезами сказал: "Иди, и Бог тебя помилует". И больной через скорое время, не употребляя никаких лекарств, освободился от своей болезни. Великую и живую имел в себе веру святитель сей, и Господь Бог во многих случаях слушал его" (6 "Записки", 43-44).

63 "Вера имеет страх Божий и духовную радость, и веселие, - пишет святитель, приводя далее наблюдение, несомненно, из собственного опыта, опыта души, подлинно любящей и боящейся Бога. - И сия в верной душе по переменам действуют, то есть, то страх и трепет она чувствует, то радость и веселие ощущает. Иногда бо сокрывается вера, и тогда боится и трепещет душа; иногда является, и тогда душа утешается, радуется, веселится и восклицает духом" (27, 994).

64 "Однакож, - замечает святитель, - кто кается за грехи и безмерную печаль упованием на милосердие Божие преодолевать и победить тщится, - там подвизающаяся вера еще не угасла, хотя и в великой слабости есть" (4, 20).

65 И. Ефимов вспоминает, что сам святитель, "когда бывал здоров и еще не уединялся, почасту в воскресные и другие праздничные дни приобщался Святых Таин, обыкновенно за ранней Литургией, в ризах священнических; когда же находился в уединении, то приносим был монахом потир со Святыми Тайнами к нему в келлию, а когда уже на одре лежал, еще чаще приступал к Святым Тайнам, и с толикой верой, что не точию с плачем, но и с великим рыданием приступал, но после уже целые те сутки вельми весел и радостен бывал" (6 "Записки", 31).

66 "За велико почитаем подданному с царем земным дружество иметь; коль несравненно больше есть человеку с Богом, убогому созданию с Создателем, земному и перстному с Небесным Царем иметь дружество! Чести сея не токмо словом изобразить, но и умом понять невозможно".

67 Так некогда искреннее живое религиозное чувство, возженное в обратившемся сердце благодатью Божией, при неправильной духовной жизни или при ее отсутствии со временем незаметно превращается из живого знания сердцем Бога в служение идее, дорогой человеку и ревностно защищаемой часто уже только потому, что это его вера, его убеждения, его образ жизни.

68 Например, "когда злой язык имя Божие хулит, то тогда должны мы не молчать, но стоять за честь имени Его и хульные злоречивые уста заграждать, хотя бы и до излияния крови и лишения живота нашего" (27, 466).

69 Названия соответственно 3-й и 4-й статей второй книги "О истинном христианстве".

70 В ХVIII веке атеизм еще значительно уступал деизму. Но если мир все еще мыслился как огромный часовой механизм, созданный и однажды приведенный в действие гениальным Создателем, то о Христе, об искуплении тогда уже и в России говорить считалось признаком устаревших взглядов, а иногда и просто было забыто.

71 Основание не только ипостасного различения первого и второго Лиц Святой Троицы, но и познания Отца через Сына - несомненно евангельское. Никтоже приидет ко Отцу, токмо Мною, - говорит Спаситель (Ин. 14, 6). В другом месте: Иже аще приимет сие отроча во имя Мое, Мене приемлет; и иже аще Мене приемлет, приемлет Пославшаго Мя (Лк. 9, 48).

72 "Любовь, - замечает святитель, - не смотрит на лица, не разбирает чина; она там отлагает преимущества титула своего, где нужда бедного требует". Насколько был верен этому евангельскому учению великий святитель, показывает, между прочим, следующий случай. "Тихон гостил в Ельце. Однажды является к святителю бедная елецкая мещанка с пятью малолетними детьми. "У меня нет ни куска хлеба, ни копейки денег, - говорит она святителю, - да и работать не могу: утратила с ними, с детьми, силку свою. Помоги, владыка, чем можешь". Живо тронулся святитель положением семьи: мальчиков взял к себе на воспитание, остальным помог деньгами... Но замечательно: вопреки господствовавшему тогда величанию "благородием своим, именами и титулами своими", святитель не оставлял и потом, когда приезжал в Елец, лично навещать бедную мещанку. Когда не застанет хозяйку дома, оставит деньги на столе и уйдет" (6 "Записки", 54).

73 "Что пользует молитва без любви? - вопрошает святитель Тихон. - Что славословие и пение? Что созидание и украшение храмов? Что умерщвление плоти, когда ближний не любится? Весьма ничтоже... К таким Христос с высоты отвещает: шедше научитесь, что есть: милости хощу, а не жертвы" (Мф.9, 13).

74 Святитель усиливает, раскрывает это часто лишь метафорически воспринимаемое именование. "Не токмо тот убийца, который руками, мечом или каким другим оружием убивает, но и который путь к смерти стелет или не избавляет от смерти, когда может. Не помогаешь утопающему в воде, когда можешь: убийца есть. Не пущаеши в дом твой от мраза трясущегося: убийца есть. Отнимаешь у ближнего твоего одежду, которой одевается, отнимаешь пищу, которой насыщается: убийца есть. Клевещешь и злословишь ближнего твоего: как мечом, уязвляешь его языком твоим. И ты, и другой, и третий не помогли ему в бедствии его, погибели его виновны, ибо могли отвратить погибель его помощью своей, но не хотели; не хотели, понеже любви не имели" (3, 313-314).

75 И в первую очередь к проблеме такой духовной помощи относится ответ святителя на вопрос воображаемого собеседника: "Я-де сам грешник: как мне других увещевать?" "Правда, - отвечает святитель, - никто без греха. Но ты в таком случае подражай доброму лекарю, который иногда сам недомогает, но больного лечит. А когда такую любовь и милость покажешь ближнему твоему, то и сам от Бога получишь, по оному: блажени милостивии, яко тии помиловани будут (Мф. 5, 7). Любовь сыщет слова, коими можешь созидать ближнего: она представит тебе способ, и ум, и язык твой направит" (27, 483-484).

76 Эта ссылка в "Творениях" ошибочна. В указанном месте в Евангелии от Матфея: Будите убо вы совершени, якоже Отец ваш Небесный совершен есть. Цитируемые же святителем слова приводит святой евангелист Лука (6, 36).Но параллель примечательна: Сам Господь, слова Которого передают евангелисты, отождествляя милосердие и христианское совершенство, показывает, что есть подлинное милосердие, и в чем заключается истинное совершенство. "Объявлю теперь, - пишет о святителе В. Чеботарев, - о милостивых и милосердных его деяниях. Он с охотой внимал гласу вопиющих к нему: питал сирот и беспомощных, милосерд был к нищете и убожеству, словом, он все раздавал, как-то: деньги, кои из казны получал (пенсия в 500 рублей, назначенная святителю при оставлении кафедры - и. Н.), и что привозили к нему старшины донских казаков; также из городов Воронежа и Острогожска благородные и купцы богатые присылали немалое количество денег, но он не только деньги, но и самое белье раздавал, а оставалось лишь то, что на себе имел, и хлеб, который присылали благодетельные господа помещики, но и того еще недоставало: он покупал еще и раздавал. И одежду, и обувь получали от него бедные и неимущие, для чего покупал он шубы, кафтаны, холст, а иным хижины покупал, иным скотину. Мало сего, даже и деньги занимал. Когда все раздаст, скажет мне: "Пойди, пожалуй, в Елец и займи денег у такого-то купца; я отдам ему, когда из казны получу, а теперь у меня нет ничего; вот приходит бедная собратия ко мне, и отходят без утешения, жалко мне и смотреть на них". Иногда бывало, что приходящему бедному и откажет, но только распросит, откуда и какой человек; на другой день приходил в сожаление, призовет меня и скажет: "Вчера отказал я такому-то бедному, возьми деньги, пожалуй, отнеси ему; так, может быть, и утешим его". И всем бедным, приходящим к нему, весьма удобный был приступ (6 "Записки", 13).

77 Отмечая радушие святителя ко всем, к нему приходящим "обоего пола и разного звания", И. Ефимов вспоминает, что "с простолюдинами обхождение для него приятнее всегда было. Выйдет, бывало, на крыльцо или рундук келейной, посадит их подле себя и разговаривает, то о состоянии их жизни, а с престарелыми мужами о прошедших временах. Случалось, что простолюдин совсем и не знает, с кем он разговор имел, ибо простое преосвященного одеяние сан его святительский скрывало. Нищелюбивые имея свойства и отличные душевные качества, не гнушался он с оными простолюдинами в своих келлиях и пищу употреблять из одной посуды; ибо у него нередко для принятия их уготовляем бывал стол, приличный их состоянию" (6 "Записки", 27).

78 В. Чеботарев пишет о святителе: "Не оставлял он и в темнице сидящих посещением своим; в городе Ельце острог два раза своей особой лично посетить изволил и утешал сидящих под стражей узников полезными наставлениями, снабжал деньгами и прочим" (6 "Записки", 15). О тех же посещениях И. Ефимов добавляет: "Преосвященный любил ходить туда в ночные часы, скрыв свой сан под простым одеянием, как для посещения больных колодников, так и ради подаяния милостыни; а на Пасху первого дня, приходя в тюрьму, со всеми христосовался" (6 "Записки", 27).

79 Святитель часто повторял "свою любимую мысль, что "все от не-любви"; что "если бы была у нас любовь, не было бы нищих и убогих, люди не ходили бы в рубищах и полунаги: любовь бы их приодела; не скитались бы без домов: любовь не допустила бы их до того, но дала бы им место упокоения". Не ограничиваясь единовременными пособиями нуждающимся, святитель устроил в Ливнах, Орловской губернии, богадельню для бедных. Замечательно, в какой степени занимало это дело святителя. (Замечательно и то, как явлена при этом и любовь, "не ищущая своего", "не раздражающаяся", но в самой заботе о пользе дела сохраняющая истинно христианское смирение). Он входил в самые мелкие подробности при устройстве этого учреждения. Мельчайшая неудача отнимала у него покой. Когда местный священник, которому поручено было ближайшее наблюдение за работами, донес ему, что за распутицей дело это нынешним осенним временем исправиться не может, и не благоволено ли будет перевозку материалов отложить до пути, святитель отвечал ему письмом, в котором умоляет его "ради Христа постараться, не можно ли ныне построить, чтоб было где бедным покоиться на пристойном месте" (6 "Записки", 56).

80 В "Дополнениях к "Запискам" В. Чеботарева читаем, что "в судебных определениях святителя видели не столько судью, карающего грех, сколько пастыря, заботливого об исправлении виновного. "Хотя и следовало бы, - писал святитель (ноябрь 1764 г.), - священника (за тяжкую ссору) перевести (в другое место), однакоже оставляется на прежнем месте, чтобы дом не разорился... Отпустить с подпиской, чтобы крайне берегся ссоры, в которой не следует приступать к алтарю, по слову Христову" (6 "Записки", 48).

81 И. Ефимов вспоминает историю, имевшую место уже при преемнике святителя по кафедре. "Два родных брата, из церковнослужителей, по оклеветанию, отданы им были в военную службу и отосланы в далечайшие пограничные места. Уже немалое время тому минуло. Однажды преосвященный (святитель Тихон) ходил за монастырем, углубленный в душеспасительные размышления, и внезапно повидел оных церковных малых детей, сидящих в рощице (которая близ монастыря была) плачущих и рыдающих. Убежден будучи жалостью и состраданием, подошел он к тем малолетним детям и спросил о причине их слез. Разведав обстоятельства о доносе и обвинениях и нашедши наказание их неправедным, вступился он за сирот и приложил все старание взыскать оных церковников и возвратить из службы... Что же? Ведь старательством его церковники те были из службы возвращены и к своим местам определены" (6 "Записки", 31-32).

82 "Во враге твоем вражда и злоба достойны ненависти, - увещает святитель, - сам же он достоин любви". И. Ефимов пишет: "Преосвященный такие имел свойства души, что когда его ругали, поносили, порочили и клеветали, он только горько плакивал о таковых; сожалея о них, он виновником всего поставлял врага Божия и христианского, диавола. А когда кто из таковых, очувствовавшись, с признанием виновности своей просил у него прощения, то, бывало, обнимет его с радостными слезами, целует его и прощает от сердца, любовью наполненного". Так было с одним капитаном, который, тайно оставив жену и детей, более года неотлучно жил со святителем и пользовался его любовью и доверием. Но имея только вид благочестия, этот человек однажды, подделав подпись святителя, послал ко многим его благодетелям письма, как бы от лица святителя, с просьбой о вспоможении ему ввиду якобы предполагаемой поездки на родину. Обман раскрылся, однако "преосвященный , будучи любовен ко всем, и к самим врагам, по Христову словеси, от сущего смирения простил ему и терпеливо все от него снес. Но как он лжи и обмана терпеть не мог, и хотя был кроток, смирен сердцем и великодушен, однако на глаза к себе обманщика и лживого не мог допустить, а на письмо его отписал к нему" (см.: письмо № 14; 6, 292 ) (6 "Записки", 33).

83 И. Ефимов вспоминает о святителе: "Случалось, что когда он сам своими руками раздавал деньги бедным, коих иногда довольное собиралось количество, и узнавши нужды каждого, иному даст больше, а другому меньше, то сей, возроптав за лишнее другому подаяние, в глаза начинал бранить преосвященного и именовать весьма непристойными словами; но преосвященный не только чтоб оскорбляться на таковых ругателей, но улыбаясь, как бы на малых детей, давал иногда ответ таковой: "Ну, брани, брани больше!" Потом и еще таковому придаст, для того единственно, дабы, удовольствуясь подаянием, пошел безропотно от него" (6 "Записки", 33).

84 И приводит другой пример. "Когда в вещественном теле един уд немощствует, тогда другой немощному помогает. Так и в духовном теле, без помощи ближнему невозможно здоровье всего организма".

85 "Следственно, - пишет святитель, - воздадут Богу ответ, которые данное от Бога добро не разделяют в честь Даровавшего, но или при себе удерживают, или расточают на роскоши и прочие непотребные расходы".

86 Не имея возможности привести эти возражения и ответы на них полностью, укажем лишь места, где эти замечательные образцы пастырской мудрости святителя можно найти: 3, 319-321 (о делах "духовной милости"); 3, 323-328 (о делах "милости телесной"); 5, 64-65 и др.

87 Сам святитель, как уже упоминалось, благотворил из того, что жертвовали его почитатели, а также из пенсии, назначенной ему Св. Синодом, и всегда тайно. Вот как описывает митрополит Евгений (Болховитинов) посещение святителем заключенных. "Иногда бывал он в Ельце так скрытно, что не ведали о том и тамошние друзья его. В случае скрытного приезда он остановлял свою повозку за рекой и пешком приходил к заключенным в темницы. При входе он сперва так, как детей своих, приветствовал их, садился с ними, расспрашивал каждого о вине заключения и, изведывая каждого совесть, утешал сперва, потом увещевал к великодушному терпению; наконец, при выходе оделял преступников милостыней, а заключенным по долгам давал выкупные деньги и поспешно удалялся из темницы в богадельни с таковым же подаянием, а после и из самого города. Вскоре узнавали о сем и граждане; все стремились увидеть его, искали его, но он уже был далеко и на пути останавливался только для перемены подвод" (6 "Записки", 54).

88 Как верно и обратное: "не токмо тот хищник, который самим делом похищает, но и тот, который хощет похитить, но не может".

89 Сказанное о молитве относится и к посту, и к бдению. Но, думается, такое противопоставление есть скорее полемический прием, чем антитеза в буквальном смысле. Аскетические подвиги не только являются средствами к стяжанию добродетели, но и сами есть важнейшие христианские добродетели, благодатные состояния души. Подлинная молитва как пребывание в беседе с Богом, созерцание Его; истинный пост как всецелое воздержание "от всякия скверны плоти и духа", чтобы не отступила от души благодать Божия; упражнение в терпении ради любви ко Христу, в подражание Ему, - все это не может быть по существу противопоставлено добрым делам ("добро-детели"), в частности, подаянию милостыни. Не может быть скупым сердце, которое опытно, в молитве, познало милость Божию ко всему миру и к себе, и потому любящее Бога и ближнего как самого себя; бесчувственной - душа, смиренная и "утишенная" постом. Противопоставляя молитву и милость, святитель под первой подразумевает, очевидно, молитву лишь внешнюю, глубоко не затрагивающую, а потому не изменяющую сердце человека (не делая такой оговорки из-за почти всеобщего именно такого поверхностного понимания молитвы, или, повторим, усиливая, часто непроизвольно, свою точку зрения).

90 В. Чеботарев вспоминает, как святитель говорил: "Я никогда и не мыслил о сем важном сане, чтобы быть мне епископом, а у меня мысли были непременно куда-нибудь удалиться в пустынный монастырь; но Всевышнего судьбе так угодно, что есмь недостойный - епископ" (6 "Записки", 4).

91 Святитель приводит слова блаженного Августина: "Се, - глаголет Августин, - распростер пред ногами нашими бесчисленные сети и все пути наши различными наполнил обманами, дабы уловить души наши. Сети положил в богатстве, сети положил в нищете, сети простер в пище, в питии, во сне и в бдении; сети простер в слове, в деле и во всем житии нашем" (3, 240).

92 Внешне же истинное смирение должно проявляться прежде всего в послушании Богу, которое "состоит в том, чтобы христианин волю свою воле Божией во всем старался покорять и, что Бог ни повелевает, на то всеохотным себя показывать и не смотреть, что миру или плоти угодно, но что Богу есть благоугодно" (27, 752).

93 После оставления кафедры святитель Тихон не служил Литургию, возможно, по причине "нерасположения к нему преемника; как видно, он не посещал уединившегося собрата и даже спрашивал Св. Синод, можно ли дозволить священнодействовать уволенному епископу, если того пожелает? Св. Синод нашел неуместным даже вопрос о сем, так как Тихон уволен был от должности по собственному желанию, и приказал снабдить святителя нужной для служения ризницей; но довольно было одного подобного вопроса, чтобы навсегда удержать Тихона от священнодействия в епархии, уже ему чуждой, чтобы не возбуждать неудовольствия ее нового предстоятеля" (6 "Записки", 53-54).

94 Указанные признаки смирения в отношении ближних очень близки к признакам, которые присущи подлинной любви (см. раздел 4 настоящей главы). Сходны между собой и примеры из жизни святителя, в которых в полноте были явлены эти добродетели. В. Чеботарев вспоминает: "Смиренномудрие в нем было удивительное: из приходящих поселян стариков он сажал при себе и с ними ласково и много разговаривал о их сельской жизни, и, снабдив их нужным, отпускал радостными. Также близ монастыря живущих бедных крестьян, а паче вдов и сирот он на своем коште содержал, за них подати платил, хлебом кормил и одеждами одевал их. Словом, во всех нуждах помогал им... Смело скажу: он был, по Иову, око слепым и нога хромым" (6 "Записки", 13-14).

95 Не из презрения к обидчику, которое считает обидевшего недостойным мести, а из искреннего сожаления о нем и прощения, рождающихся от любви ко Христу.

96 "Зде наказует Бог и утешает, а там несть утешения, - говорит святитель, - зде наказания легкие, отеческие, а там жестокие, зде маловременные, а там - вечные".

97 Особенно исполнением заповеди о любви к врагам. Такой пример смиренного терпения святителя встречается в "Примечаниях к "Запискам" И. Чеботарева". Однажды святитель шел по монастырскому двору, на котором рабочие кололи дрова. Прежде святитель обличал их за какие-то грехи, и теперь они, вспомнив об этом, стали поносить его: "Вон наш ханжа, ходит по монастырю, все ханжит!" Не ограничиваясь бранью, они даже стали бросать в сторону святителя поленья. Несмотря на свою скорбь, о которой святитель Тихон поведал после своему близкому другу о. Митрофану, имея полное право требовать наказания досадивших ему, святитель великодушно простил обидчиков, произнеся только: "Господь сказал нам: любите враги ваша и благословляйте клянущих вас" (6 "Записки", 51).

98 "Может терпеливый лишен всего быти, может изгнан быти, может биен быти, может в темнице заключен быти, может убиен быти, только победим быти не может".

99 Неожиданный в этом смысле взгляд на одно из творений святителя Тихона встречаем у епископа Варнавы (Беляева) в его труде "Основы искусства святости". "Какую пользу и как человек может получить от созерцания видимых вещей, - пишет он, - показал святитель Тихон Задонский. Он целых три года трудился над большим томом "Сокровище духовное, от мира собираемое". В нем он преследует две цели. Одна - как "от всякого случая и от всякого видимого создания к невидимым можно рассуждение обращать и духовно пользоваться". Другая - показать, как человек, не уходя в пустыню и пребывая в миру, может освободить себя от дурных впечатлений, ложащихся на душу, подобно каким-то липким и гнусным отпечаткам с окружающих вещей, лиц и событий" (19, 50). Эта способность стала, вероятно, для святителя навыком. Может быть поэтому, как пишет в своих "Записках" И. Ефимов, святитель, "когда усердствующие к исполнению христианской должности обоего пола господа и прочего звания прибегали к нему за советами, не имел таких свойств, чтоб уговаривать кого-либо идти в монахи, а желающим в оное звание многим отсоветовал, указуя точию на общие христианского жития правила" (6 "Записки", 30), - не в последнюю очередь, видимо, потому, что нашел способ оградить внутренний мир христианина от внешних вредящих духовной жизни впечатлений (который и предложил в названном творении). О том же, несколькими десятилетиями позже, говорил преподобный Серафим Саровский Н.А. Мотовилову: "Господь равно слушает и монаха, и мирянина, простого христианина, лишь бы оба были православные и оба любили Бога из глубины душ своих, и оба имели в Него веру, хотя бы яко зерно горушно, - и оба двинут горы" (цит. по: 20, 205).

100 Другой вопрос, что слова, дела, как опосредованные деятельностью разума, не всегда отражают подлинное внутреннее состояние человека, иногда призваны скрыть его, особенно с возрастом, когда детская непосредственность все более утрачивается. Но это вопрос отдельный, вопрос психологии, внутренней честности самого человека, с другой стороны - духовного ви0дения тех, кто сподобился от Бога дара сквозь внешнее прозревать внутреннее.

101 Заимствование этого образа Церкви (1 Кор. 12, 12-27) выражает взгляд святителя на идеальное государственное, общественное устройство.

102 Отсюда, по слову Евангелия, и отношение ко всем людям, как нашим ближним, должно быть как к самим себе (Мф. 7, 12). Почему "слово сие: "Что мне до его нужды?" - от пределов христианских должно прогнано быть" (3, 15).

103 Святитель подтверждает эту мысль следующим рассуждением. Свободными (в христианском понимании) могут быть (и быть призваны) все христиане. И хотя "подвластные" внешне зависимы, но и они, если живут достойно по-христиански, имеют свободу духовную. Наоборот, имеющие внешнюю свободу порабощением себя греху и страстям утрачивают подлинную внутреннюю свободу, дарованную Христом (4, 367).

104 Сам святитель не только не искал чести, наград и проч., но и "часто говаривал: "Если бы можно было, я бы и сей сан с себя сложил, и не только сан, но и клобук, и рясу снял с себя и сказал бы о себе, что я простой мужик, и пошел бы себе в самый пустынный монастырь, и употребил бы себя в работу, как-то: дрова рубить, воду носить, муку сеять, хлебы печь и проч. Но тая беда, что у нас в России сего сделать не можно" (6 "Записки", 10-11).

105 И хотя одного без другого недостаточно, "однакож, - замечает святитель, - полезней обществу добрый (и честный) властелин без мудрости, нежели злой с мудростью и хитростью своей" (4, 343).

106 "Ради бесстрашных страх Божий нужен, - говорит святитель, - да, от сна греховного пробудившись, покаются; ради сокрушенных же и печальных пластырь утешения евангельского потребен". Но как "строгость излишняя вредит", ввергая в отчаяние вместо побуждения к исправлению, так и "милость безрассудная неполезна", как способствующая распространению беззакония. В отношениях супругов, в частности, эта "золотая середина" достигается при условии, что мужья, любя своих жен, не должны вместе с тем "пленяться любовью их и без разума им угождать" (печальные примеры обратного представляет Священное Писание в историях Адама, Соломона, Ахава и Иезавели, Ирода) (4, 365).

107 В. Чеботарев вспоминает: "Комплекции он (святитель Тихон) был ипохондрической, и часть холерики была в нем. Бывало, даст мне строгий и правильный выговор, но скоро приходит в раскаяние и сожаление, через полчаса позовет к себе и даст либо платок, либо колпак или иное что, и скажет: "Возьми себе", чем и давал знак одобрения и утешения" (6 "Записки", 12-13).

108 Особо в этом случае святитель говорит о тех пастырях, которые "не делают того сами, чему учат". Тогда, по его наставлению, следует "внимать слову Христову, которое о таковых пастырях глаголет: вся убо, елика аще рекут вам, соблюдайте и творите; по делом же их не творите: глаголют бо и не творят (Мф. 23, 2-3)" (27, 650).

109 Об образе совершения молитвы и о научении ей святитель пишет следующее. Молиться "на всяком месте возможно и всякое время к молитве удобное есть". "Молиться должно всегда (Лк. 18, 1) и непрестанно (1 Сол. 5, 17), во всяком начинании и деле ум, сердце и воздыхание к Богу возводить и просить тем у Него милости, помощи и заступления". "Молитва самим умом и без слов может совершаться", тогда как "уста без сердца, слова без разума и глас внешний без внутреннего сердечного усердия ничего не пользуют". Должно, таким образом, "молиться не токмо языком, но и сердцем", с усердием (Лк. 11, 5-8; 18, 1-8; Мф. 7, 7) и с верой (Мф. 21, 22), стараясь "хотя и всегда, но наипаче в молитве Бога пред собой зреть". Для этого "молитву с размышлением начинать и творить должно и о том молиться Богу, чтобы научил нас молиться духом и истиной" (3, 301-303; 4, 94).

110 В словах псалма: ущедри мя, и услыши молитву мою (4,2), по толкованию святителя, "Давид перво просит милости у Бога, и тако услышанной быть молитве его; как бы сказал: "Я беден; Ты, Боже, над бедностью моей умилосердись и тако услыши молитву мою" (2, 193).

111 Молитвенное предстояние Богу побуждает "ни на кого не гневаться, не злобиться, но всякую обиду оставить, чтобы и сам им Бог оставил грехи, для чего примириться с теми, кого обидели словом или делом" (2, 183-184).

112 Побуждением к исправлению нравов христиан видится святителю ветхозаветная история спасения семейства праведного Ноя. "Чу0дно, - пишет святитель, - что в ковчеге Ноевом звери лютые кротки и согласны были: Божиим то повелением учинилось; и так лютость и свирепость свою отложили они, иначе бы не могли поместиться. Так вшедшие в Церковь святую прежние свои нравы, яко зверские и скотские, отлагают и бывают кротки, согласны и мирны. Крещением бо все обновляются и пресвятой нрав Христов на себя приемлют" (27, 1158).

113 "Как скажешь: “ Господи мой”, - пишет святитель, - а сам маммоне работаешь, и раб есть греха? Как скажешь: “ Услыши мя, Господи”, а сам не хощешь его слушать и прогневлять не престаеши? Как можешь петь: “ Прильпе душа моя по Тебе”, а сам прилепляешься миру? Как воздвигнешь к Нему руки твои, которые оскверняешь хищением, граблением, биением, нечистым прикосновением и проч? Как отверзешь уста твои на славословие и хвалу святого имени Его, - уста, которые оскверняешь злословием, сквернословием, лестью, клеветой, осуждением?" (3, 303-304; 4, 251; 27, 1158).

114 Устойчивый, как видим, на Руси греховный обычай, который еще в ХI веке обличал в своем слове "О тропарях и пьянстве" преподобный Феодосий Печерский.

115 Святитель во многих местах своих творений пишет, что в крещении христианин сообразуется смерти и воскресению Христа, усыновляется Богу, обновляется и становится "новой тварью" и наследником вечной жизни. В Таинстве Крещения душа обручается в невесту Жениху - Христу.

116 О Миропомазании святитель говорит кратко, как о "тайне, в ней же дается нам сила через Духа Святого, да возможем твердо исповедать имя Христово и веру Православную" (2, 2), что является основой, в частности, и христианской нравственности.

117 "Как прежде покаяния ум занятия в земном, временном и суетном имел, так по обращении во всех замыслах и делах к единому вечному и небесному стремится. Идеже бо сокровище его, тамо и сердце его обращается" (27, 716).

118 "Многие до старости покаяние отлагают, - пишет святитель, - весьма худо! Понеже: 1) В старости телесных сил не станет к поднятию труда в покаянии, а душевные силы ослабеют в произволении и хотении злым обычаем и привычкой. Аще переменит ефиоплянин кожу свою и рысь пестроты своя, и вы можете благотворити, научившеся злу (Иер. 13, 23). 2) Отлагание сие есть пред Богом грех тяжкий, понеже лучшую часть жития своего, то есть молодость, греху, миру, диаволу в жертву приносят, а худшую часть, то есть старость, хотят Богу приносить. Но и то учинить удастся ли, неизвестно, понеже сколько жить и когда умереть нам не в нашей власти состоит, но в Божией. Да и тогда ли хощем Богу жить, когда оканчиваем житие? Тогда ли престать от грехов, когда уже не можем грешить? Тогда ли обращаться к Богу, когда Бог и не хотящих нас к Себе зовет? Диавольская се кознь есть! Он сию мысль нам влагает, чтобы так удобнее мог погубить нас". "В болезни будучи, - пишет далее святитель, - и с болезнью бороться, и о грехах думать, жалеть и к Богу ум и сердце возводить весьма трудно. В болезни случается исступление ума, беспамятствие, языка отъятие и прочая. Возмущение, тоска, страх смертный, тягчайший всякой болезни. Сатана тут подвизается в отчаяние привести и погубить грешника бедного... Надобно опасаться, как некто от отец сказал, чтобы у немощного не было немощное покаяние, а у умирающего - мертвое" (27, 729-730).

119 Причащающиеся недостойно, хотя Тела и Крови Христовых и приобщаются, но "ослепляются более, а не просвещаются, ожесточаются, а не исправляются, и так от греха в грех падают, но греха своего не познаю0т", лишая себя благодати Божией (27, 833).

120 В разное время святитель разослал по епархии краткие наставления для чтения в храмах: "Како подобает в святой храм входить на славословие" (2, 100-101); "Что всякому христианину от младенчества до смерти в памяти всегда содержать должно" (2, 101-102); "Примечания некая для возбуждения себя от сна греховного" (2, 107-113); объяснение христианских обязанностей (возможно, 2, 102-107). "Когда узнал он, что предлагаемых по его предписанию катехизических поучений не хотят слушать, он произнес сам и приказал разослать по церквам обличительное увещание" (6 “Записки”, 49).

121 Святитель пишет: "Человек бо сам в себе есть ленив, и ради того нужно ему поощрение; есть дряхл и уныл, и потому потребно ему утешение; есть поползновен, и для того требует подкрепления" (27, 908).

122 Чтобы оттенить те неизреченные блага, которых человек сподобляется в этом таинстве, святитель сравнивает духовное рождение и его плоды с рождением плотским (4, 372-373).

123 Особенно удерживать от греха должна мысль о том, что "и в самом беззаконии и бесчинии может быть поражен человек праведным судом Божиим".

124 "Неотъемлемая" даже скорбями, неизбежными в земной жизни: хотя христиан "тело и плоть оскорбляется, но душа в них веселится, яко сии скорби сим бывают не яко злодеям, но яко христианам. Ктомуж и скорбь терпеть ради любимого радостно, что читаем и о святых мучениках. И хотя случается и христианам в духовном искушении печалиться, но они сию печаль препобеждают надеждой благости Божией, и сия скорбь им обращается в большее утешение" (4, 393).

125 "Требует и плоть своего утешения, - пишет святитель, - как-то: в алчбе питания, в жажде напоения, в трудах упокоения, и так должно и плоти угождать", но "не в похоти". В этом смысле "христианское утешение не в пище и питии, но в духовной радости состоит. Несть бо Царство Божие брашно и питие, но правда и мир и радость о Дусе Святе (Рим. 14, 17)" (27, 1060).

126 Святитель и здесь продолжает свойственное его богословию разделение "осуждающего закона" и "оправдывающего Евангелия". "Закона собственно есть обличать, немощь показывать и гневом Божиим устрашать законопреступников; Евангелия же дело есть: немощь врачевать, Христа-Врача показывать, утешать, страх отнимать и благодать Христову обещать" (27, 902).

127 Однако и Христовой Церковью, а не только ветхозаветной, проповедуется закон Божий, - "неисправным, чтобы они, устрашившись и очувствовавшись, в покаяние пришли; благочестивым истинным христианам, дабы по правилу его исправляли житие свое", - не препятствуя сохранению христианской свободы.

128 Этот вопрос по своей обширности и значимости предполагает отдельное рассмотрение. Но, с одной стороны, не имея возможности уделить ему больше внимания, чем это сделано, тем более, что он неоднократно становился предметом изучения и исследован весьма детально (см., например, об "источниках и пособиях" святителя Тихона: 33, 257-290), с другой стороны, не считая правомерным вообще не коснуться его, как имеющего отношение к теме работы, помещаем его краткое освещение в первой части заключения.

129 С идеями пиетизма святитель мог познакомиться, читая сочинения немецкого богослова и педагога А.Г.Франке (1663-1727) и его последователей, с идеями квиетизма - через проповеди знаменитого аббата (впоследствии архиепископа) Фенелона (1651-1715). Из других авторов на творчество святителя заметное влияние оказали И. Арндт (1555-1621), Ж.Б. Боссюэ (1627-1704), И. Мосгейм (1694-1755), Буддей (1667-1729) и др. Так, вопрос параллельных мест сочинения "О истинном христианстве" Арндта и творения с тем же названием святителя Тихона исследован, в частности, в труде свящ. Т.Попова (33, 283-287).

130 Так, говоря о милосердии Божием к падшему человеку, святитель пишет: "Мы согрешили Ему, но Он не токмо не отмстил нам, но и помиловал нас. Мы враги Его были, но Он не только не враждовал нам (Бог бо, яко благ, или паче сама благость, никогда не враждует - подчеркнуто нами), но и послал Сына Своего примирить нас Себе" (3, 282). В другом месте: "Отец детей за погрешности наказует, но с любовью: так Бог, Отец Небесный, наказует христиан не от гнева, но от любви, за согрешения их (Евр. 12, 6-7)" (4, 9). Подобные указания были сделаны и в самой работе.

131 Приведем только одну деталь. Несмотря на выраженную систематичность изложения и строгость развития мысли, в некоторых местах творений святителя встречаются повторения одних и тех же положений, иногда почти дословные. (Некоторые из таких мест в творении "О истинном христианстве": §248, 2) и §268, 1) (о словах "судит-де ему Бог"); §258, оконч. и §261 (о словах "что мне до его нужды?"); §248, 1), §316, 6) и § 437, 13) (о присловии "ей-Богу!"); §272, оконч., §319, 2) и § 347, оконч. (о недостаточности только внешнего богопочитания). Полагаем, они вызваны не столько обширностью и разновременностью писаний святителя; не только невозможностью построить математически точную и однозначную систему того, что собственно составляет христианскую жизнь во всей ее полноте, сложности и многообразии, сколько ревностным желанием святителя возможно полнее изложить и, главное, ярче напечатлеть основные истины христианского нравоучения в умах и сердцах своих читателей и слушателей.

132 Перевод этой статьи помещен в гл. V приложения к настоящей работе.

133 Перевод этой статьи помещен в гл. V приложения к настоящей работе.



Оглавление

Богослужения

29 марта 2024 г. (16 марта ст. ст.)

Частые вопросы

Интересные факты

Для святой воды и масел

Стекло, несмотря на свою хрупкость, один из наиболее долговечных материалов. Археологи знают об этом как никто другой — ведь в процессе полевых работ им доводится доставать из земли немало стеклянных находок, которые, невзирая на свой почтенный возраст, полностью сохранили функциональность.