5. Славолюбие и честолюбие

I.5. Славолюбие и честолюбие

От гордости рождаются не только зависть, злоба, вражда, но также славолюбие и честолюбие, ибо «гордости свойственно есть любить похвалу, поклонение и прославление». Как в древности Еве, так ныне нам «враг шепчет: будете яко бози, дабы искали владычества, господства, почитания и славы суетной» (3, 190). Но слава собственно принадлежит только Богу. «Что похвальное делаешь, - говорит святитель, - то восписуй все Богу Единому, Который действует в нас и хотение, и делание доброе (Флп. 2, 14), яко без Него не можем ничесоже творити (Ин. 15, 5). Тому убо единому да будет похвала: не нам, Господи, не нам, но имени Твоему даждь славу (Пс. 113, 9)» (27, 871). И человеком подлинная слава обретается только в Боге, уже в самом звании «христианин». Воздаваема же она должна быть Богу жизнью, достойной этого звания. «Не тот бо славен, - пишет святитель, - кого мир славит, но тот, кого Бог прославит. Прославляет же Бог того, кто Его прославляет. Слава бо отцу бывает, когда сыны его постоянно (достойно - и. Н.) живут, и господина похвала, когда рабы его в своем звании исправны. Так слава Отцу Небесному бывает, когда христиане, которые Его за Отца и Господа своего признают, живут по правилу святого Божия слова». В частности, прославляют христиане имя Божие, познавая божественные свойства, открытые в Священном Писании, и размышляя о них: «присносущное бытие Его, когда от сердца признаем и исповедуем, что Он есть, есть един и конца и начала не имеет. Прославляем «истину» Его, когда веруем сердечно неложным обещаниям Его. Прославляем «вездесущие Его и всеведение», когда везде и на всяком месте уклоняемся от зла и творим благое» (27, 871-872). Так и «славолюбие» может стать добродетелью, когда христианин «любит славу Бога своего» и одной ее своей жизнью ищет.

Как неизменна вечная слава стяжавших ее подвигом земной жизни, так временна и изменчива слава человеческая. «Вменяй ее как ветер, который приходит и отходит, - увещает святитель. - Люди часто, которого ныне хвалят и славят, того после хулят и ругают. Буди убо подобен мертвому, который ни хулению, ни хвалению не внимает; подобен кладезю, который источает воду и от хуления не оскудевает, и от похваления не изобилует» (27, 872). Прославления от Бога и от людей одновременно стяжать человеку невозможно. «Кто славы суетной ищет, тот о будущей вечной славе нерадит», и наоборот, «кто верой предусматривает будущую славу, о суетной славе не печется, яко препятствием бывает к получению истинной оной славы» (27, 874). Кто ищет славы, тот «себя, как идола, вместо Бога поставляет» - Бога, Которому «Единому подобает всякая слава, честь и поклонение» (3, 190).

Говоря о свойствах славолюбия и честолюбия, святитель особо отмечает их ненасытимость. «Славолюбец чем выше восходит в чести, тем выше еще подняться желает. Многие язычники, не удовлетворясь высоким титлом царским, богами себя повелевали называть; иные владения других себе покоряли, и так свою славу расширять тщались». Но честолюбие «и по получении чести не покоится. Ибо по чести (так оно рачителей своих поучает) надобно иметь приличный убор; надобно расширять и украшать покои, немалое число иметь слуг в убранстве» (27, 875). Так эта страсть не только мучает самого человека, но также приносит многие бедствия тем, кто его окружает, и ему самому. Славолюбие учит «сообразоваться высшим, льстить, лгать, лукавновать, чтобы так в любовь и милость им вкрасться; учит клеветать на ближнего, добрых злыми, а злых добрыми называть. Оно учит лихоиманию: ибо, чтобы честь получить, надобно многих дарить, угощать; научает и неповинную человеческую проливать кровь», подобно Ироду и Авессалому (3, 191; 6, 81). Трагическую судьбу последнего (2 Цар. 18, 9, 15) святитель предрекает всем честолюбцам, «которые хотя и получают желаемое, то ходатайством своих заступников, то посредством мзды, однакож не в пользу себе, но в пагубу, хотя не временную, а непременно в вечную» (27, 875).

Таким образом, славолюбие есть уклонение от пути ко спасению и дело, по выражению святителя, «безрассудное» и «языческое»: честолюбцы подобны тем, кто «оставивши мешец, златом наполненный, хватают другой, извне красный (красивый - и. Н.), а внутри пустой и воздухом только надменный (наполненный - и. Н.). Тяжко они в том грешат против Бога, яко неблагодарные, Который их к высоким и великим вещам позвал, но они, оставивши то, за подлым (низким - и. Н.) и мнимым гоняются» (27, 874).

Однако «иное есть славу и честь в мире сем иметь, - пишет святитель, - иное же славу и честь желать и искать. Могут иметь и имеют многие истинные христиане и святые славу в мире сем, но не ищут ее, паче же и убегают ее. Сан или честь христианину должны быть ни что иное, как иго, от Бога наложенное. Ежели кто позван и для сей причины в честь идет, тот пороку славолюбия не подлежит; но таковой и искать не будет чести, но его сама честь искать будет. Напротив того, недостоин тот чести, кто ищет чести»²⁷ (3, 192; 27, 872-873).

Избавиться от честолюбия помогает памятование о том, что «равно славные и не славные, господа и рабы, почтенные и подлые умирают и предаются земле»; что сильнии сильне истязани будут (Прем. 6, 6); наконец, что «нет большей чести и славы, как быть истинным христианином, которого достоинства славолюбие лишает» (3, 193).