В день Донския Богородицы

СЛОВО

В ДЕНЬ ДОНСКИЯ БОГОРОДИЦЫ.

Естьли разсуждать празднования наши, что с охотою стекается множество христиан во храм Господень, и что видя носимыя священныя веры нашея знамения, радостным восторгом восхищаются и знатные и незнатные, и старцы и младенцы, и мужи и жены: сие делает честь церкви Христовой, и открывает наше благочестие. Но когда сих же самых праздников некоторые желают и ожидают, не иначе как только случаев к невоздержанию, ко удаленным от благопристойности пиршествам, к безчестным играм, ко увеселению токмо глаз зрением различнаго чина и состояния людей: тогда празднования таковыя теряют свою цену, и не могут уже более почитаться праздниками церковными и духовными, но мирскими и плотскими. Тогда таковые бывают не Марии избравшие благую часть в поучении закона Божия, но Марфы заботящиеся о едином угождении чреву и чувствам.

Но когда же, де, некоторую и телесную иметь нам отраду и отдохновение, как не в таковые от трудов свободные дни, при случае стекшагося народа? Сие по справедливости отрещи не возможно; но надлежит, чтоб и самая наша телесная отрада была подкреплением немощи нашей, а не случаем ко опорочиванию нравов наших; чтоб и в самых мирских увеселениях видима была наша честность, благоразумие, и что Бог не изгнан из памяти нашей. Но можно ли сие вкупе соединить? Сего точно и требует от нас Апостол: аще, говорит, ясте, аще пиете, аще ино что творите, вся в славу Божию творите.¹ А дабы мы в сем более уверенными остались, предложим теперь особливое о том разсуждение.

Мы подлинно не дух плоти и кости неимущий: мы обложены телом и всеми с ним сопряженными немощами. Утружденная плоть требует подкрепления: изнемогшее тело ищет уврачевания: утомленный трудами и заботами дух требует ободрения и некоторых скучных мыслей разогнания. Но все сие должно утверждаемо быть на благоразумии и на истинне закона. Иначе тотчас вытти может превращение в хуждшее: так как болезни телесныя, естьлиб мы начали врачевать лекарствами, какияб ни случились, можем более повредить здравие, а не уврачевать болезнь.

Праздничные дни, положим, что суть удобнейшие случаи к некоторой телесной отраде, но надобно при сем, дабы не погрешить, наблюдать следующия правила:

Первое, праздники уставлены прямо к прославлению благодеяний Божиих, и прежде всего от нас требуется, чтоб в сии дни благоговением нашим доказали, что мы оныя помним, что с чувствительнейшею признаем их благодарностию, и что к тому же всех благ источнику с душевною верою притекаем. Почему и обязуемся прежде всего прибегнуть в священный Его храм, со вниманием послушать наставления из святаго закона Его, при возношении безкровныя жертвы самих себя представить в жертву живу и истинну, и теплыми молитвами испрашивать, да удостоит Вышний и нас таковых же благодеяний, каковыя Он благоволил излить на предков наших.

Сей например день уставлен празднован быть для того, что покровительством Божиим и ходатайством благословенныя Девы избавлен град сей от нахождения неприятельскаго. Многия тысящи людей предохранены от напрасныя смерти, и святые храмы нечистотою неверных остались не опороченными. Может ли, или должно ли сие великое благодеяние от нас когда забвению предано быть? И можем ли мы столько быть неблагодарны пред своими предками, которые, положась на веру нашу, уставили сие празднование в вечные роды? Не посрамим ли мы их к нам доверенность, и не опорочим ли святость дня сего, естьли оной токмо посвятим на одни телесныя забавы, и его как бы в жертву принесем единому чреву? да не будет. Мы в сей день, как токмо осияет нас сияние солнечное, тотчас должны вспомнить, для чего сие празднование уставлено, и спешною ногою притекши во храм Господень, принести не своим токмо именем и семьи своей, но именем и предков наших, кои сие благодеяние чувствовали, благодарственное верьховному Благодетелю приношение, призывая Его всею верою, да и впредь благоволит покровительствовать град сей, и нас от всякия напасти невредимы сохранить. Сей есть прямый праздников церковных конец: сего вопервых требует от нас долг наш: таковым действием освящается день сей: сим предохраняется честь церкви Христовой: сим доказать мы можем благочестие свое и добродетель свою.

Когда же сей в разсуждении нашея души и христианства долг исполним, можем тогда без предосуждения и телесныя себе отрады дозволить; но с тем

Второе, чтоб помнить Апостольское увещание. Он сказав: что ближайшее нам днесь спасение: [а сие о всяком праздничном дни и мы сказать можем:] тотчас прибавляет: отложим убо дела темная, и облечемся во оружия света, яко во дни благообразно ходяще, не козлогласовании и пиянствы, не студодеянии и блудодеянии, не рвением и завистию.² Ибо таковыя безчиния опорочивают день праздничный, и более вину умножают, нежели как бы то же учинено было в день буднишный. Украденная вещь из храма почитается не простым воровством, но святотатством: так и в праздничный день содеянное преступление умножается по мере той, что не токмо нарушается закон, но и святость дня опорочивается.

В праздничный день, когда сродников своих и приятелей угостишь, когда при беседе сохранена будет умеренность и благопристойность, и полезными разговорами будет растворен пир: сим более укрепится любезный союз родства и нелицемерныя дружбы; сие как не опорочивает дня праздничнаго, так и телесная отрада есть не предосудительна, поелику и самая душа чрез сие некоторое в пользу свою получает подкрепление. Да и по истинне не можно лучшаго желать удовольствия, как быть в сообществе или сродных или приятелей, взаимным их зрением наслаждаться, пользоваться благоразумными разговорами, оберегая во всем стыдливость и честность. В таком случае будем подобны не токмо Марфе о учреждении трапезы пекущейся, но и Марии пищею слова Божия себя насыщающей.

Какоеж напротив может удовольствие быть от невоздержания и от потеряния умеренности и благопристойности? Кроме того, что сим истощавается часть имения, котораяб на что либо полезнейшее могла обращена быть, приводится мысль в разстройство, и различныя приключаются болезни; кроме сего отсюду раждаются несогласия, споры, здоры, драки: а из того многими летами хранимая дружба в один час разрушается, входит мщение и злоба не между двумя токмо ссорящимися, но иногда и между целыми их семьями. Может ли сие служить честию праздничному дню?

Но ты, истинный празднолюбец и хранитель добродетели, сравнивая умеренность свою с других неблагочинием, не должен ли возрадоватися, находя в себе спокойствие духа? Чем другие более страждут от своея неумеренности: тем более наслаждаешися ты плодами своего воздержания. Не попрекает тебя совесть, чтоб ты святость дня чем либо опорочил; но чувствуя чистейшее удовольствие, поеши с ныне празднуемою: Величит душа моя Господа, и возрадовася дух мой о Бозе Спасе моем.³ Но не остави притом взять попечение и о ближнем твоем. Удержи руку на беззаконие подъемлющуюся. Представь ему святость дня: представь сановитость, какую пристойно всегда наблюдать Христианину: представь те вредныя следствия, в какия он себя добровольно ввергает, и тем потщись приобрести брата твоего.

Таковым образом естьли мы всегда, особливо же во дни праздничные поступать будем: соединим удовольствие духа с отрадою телесною: докажем, что мы заботясь о телесном услужении, не забываем и душевнаго благоустройства: а тем угодим Богу, и душе нашей спасения желающему, и для телеснаго насыщения вся изобильно подающему, и прославим блаженную Деву о душевном и телесном благосостоянии нашем ходатайствующую, аминь.

Сказывано в Донском монастыре 1780 года, Августа 19 дня.