СЛОВО в неделю по просвещении

СЛОВО

В НЕДЕЛЮ ПО ПРОСВЕЩЕНИИ

       В неделю пред просвещением Евангелие выставляло нам славнаго и святаго проповедника Иоанна, которой громогласно провозглашал: Уготовайте путь Господень, правы творите стези его (Марк. гл. 1, ст. 3). А ныне выставляет нам самаго того Господа, к нам шествующаго, которому уготовать путь, и стези исправлять повелевал Иоанн. О великий и Божий проповедник! поспешим же послушать его со страхом благоговения, и с радостию усердия. Послушаем, обратив очи и лице и дух на его священныя уста; и потщимся не упустить ни единаго из уст его изшедшаго слова.

       Что же провозглашал он? Покайтеся, глаголет, приближися бо царство небесное (Матф. гл. 3, ст. 2). Сие слово, покайтеся, есть тоже, что и от Иоанна слышали мы. Но сии слова: приближися царство небесное, совсем суть новыя, и прежде не слыханныя, да и для нас могут показаться некоторым образом странными. Приближися царство небесное. Ежели оно приближилось; видимо, что оно от нас было удаленно. Когда же оно от нас удалилось, по какому случаю, и где доселе сокровенно было? Удалилось оно тогда, когда праотец наш Адам согрешил, и из рая был изгнан; да и Херувим с пламенным оружием приставлен к дверям, дабы вход в него никому не был приступен. Ибо сей рай на земли вещественный, был точное изображение царствия небеснаго. Не возможно никому взойти в небесный рай, когда для него земный рай заключен, да еще с страшным пламеннаго херувимскаго оружия заграждением.

       И так с сего времени царствие небесное не только было от нас удаленно, но и совсем заключенно было. Где же оно тогда было сокрыто? В недрах правосудия Божия, доколе правда Его не была удовлетворена, и доколе по удовлетворении, не явилось нам милосердие Божие, паки рай нам отверзающее, и паки в оный нас вводящее. Каковое милосердие Божие чувствуя излиянное на себя Церковь Христова, в восторге радости поет и вопиет: Приидите, возрадуемся Господеви, настоящую тайну сказующе: средостения градежа разрушися, и пламенное оружие плещи дает; и Херувим отступает от древа жизни, и аз райския пищи наслаждаюся.

       Когда же сия чудная милосердия Божия тайна открылась, и паки дверям царствия небеснаго для нас отверстым быть благоволил Бог? Тайна сия великая открыта уже была самым преступникам, самым праотцам нашим. Им гласом Божиим возвещено: Что семя жены сотрет главу змия. Семя жены (Быт. гл. 3, ст. 15), то есть, премудрости бездна, Бог, тако прежде век устроил, чтоб самое то злое обратить во благое; из самой той жены, которая первая была преступница, произойти благословенному избавления нашего плоду, чтоб самому Богу, облекшись в человечество, паки с нами соединиться блаженным соединением; и так сказать, из самаго нашего яда устроить врачевство, по премудрости, единому Богу свойственной, и чрез то доказать, как весьма основательно Апостол говорит: Да идеже умножися грех, преизбыточествует благодать (Рим. гл. 5, ст. 20). То есть, грех всего лишил, и предал человека осуждению: но победил Господь, егда судити ему. Самый осуждения грех премудро как-то обратил, что из того последовала большая благодать, и вящшее несравненно блаженство наше. Безконечно более мы получили во Христе, нежели сколько потеряли во Адаме. Идеже умножися грех, тамо преизбыточествова благодать.

       Преобразился человеческий род! новое наступило человеческаго рода жительство! новый образ спасения! Природа, яко поврежденная, потеряла свою силу, возъимела действие вера. Закон уступил, и признал свою ко спасению человека немощь; поелику по поврежденной природе никто его исполнить не мог. Закон дан был в живот, дабы его исполнением стать непорочным пред Богом; но он обратился в смерть, не сам по себе, но поелику человек его ежечасно преступал, и чрез то себя гневу Божию подвергал. И так уступил закон, а наступила благодать, которая уже и преступника и грешника, но кающагося прощает, и его верующаго в Бога праведнаго, но удовлетвореннаго смертию единороднаго Сына Своего, спасает.

       Сие-то есть смотрение тайны, прежде век устроенное в славу нашу. Слово смотрение по Гречески названо икономия. Оно выразительнее. Оно значит тоже, что законохозяйство: то есть, что прежде век Бог устроил дом себе на земли, Церковь из человек избранных; в сем доме вселиться, и Сам оную управлять благоизволил по тем таинственным правилам, кои прежде век поставил; доколе совершенно ее с Собою не соединит, и из Церкви воинствующей на земли, обратитъ ее в Церковь торжествующую на небеси вечно. Сие-то есть смотрение, или икономия Христова.

       На сем икономии Христовой основании, сим веры Христовы новым образом все человеки от Адама, до нынешняго дня, и Енох, и Ной, и Авраам, и Моисей, и другие все во всяком роде на круге земном свое на земли жительство препровождали, сим путем к небеси шествовали, сим образом искали своего вечнаго с Богом соединения, сим образом спасалися: как-то Апостол в послании ко Евреем точно сие утверждает, что все древние и прежде Христова на землю пришествия бывшие, единою верою Христовою искали себе спасения, и поспешали к небесному граду, к вечному отечеству. Сие твердое премудростию Божиею положенное основание пребудет и до скончания века. Церковь основана на сем камени; адова врата не одолеют ю (Матф. гл. 16, ст. 18). Нет инаго пути ко спасению, нет инаго имяне под небесем, о нем же спастися подобает, кроме имяни Иисуса Христа, и правил его Евангелия.

       Разныя суть в свете веры: но ежели оне от сего пути уклонились, суть превратны; путем шествуют человеческим, а не Божиим. Путь к небу, путь примирения человека с Богом, никакой человеческий разум изобрести не может; он превышает все человеческия мудрования. Едина премудрость Божия оный может изобрести; и никому она непостижима, кроме Бога и того, ему же Он восхощет открыти.

       Да и все народы на земли, хотя различных и несообразных вер держатся, однако некоторым образом кажется, что хотя смутно и мрачно, но признают основание веры Христовы. Ибо никакой человек, никакой в свете и самой дикой народ не мнит, чтоб он мог спастися сам собою. Всяк, ежели он какова от Бога желает блага на земли или на небеси, не думает, что он может получить своими делами, не имея нужды в милосердии Божии. Но все вообще признают, что они сами того не заслуживают по жизни своей, но все то надеются получить и получают по единой благости Божией. А таковое в совести признание, что во всем прибегать надобно к благости Божией, и всего ожидать единственно от милосердия Божия; таковое признание, хотя впрочем смутное и мрачное, можно почесть, что оно некоторым образом участно основания Евангельскаго, и веры Христовы, которой главный догмат есть, чтоб признавать себя виновным пред Богом, и спастися не иначе, как единым Божиим милосердием.

       Теперь обратимся мы в начале слова нашего к провозглашенной Христом проповеди: Покайтеся, приближися бо царствие небесное (Матф. гл. 3, ст. 2). Из сего иной подумает, что древние избраннии Божии, яко то Авраам, Моисей, Илия, Енох, и прочие подобные святостию им царствия Божия не участны. Ибо когда в пришествии Христове на землю царствие небесное приближилось, то его дотоле аки ни для кого не было.

       Приметьте вы прилежно сие слово, приближися. Не сказал Спаситель, что царствие небесное ныне открылось, но приближилось; то есть, стало ближе, открылось явственнее, или как сам Господь инде говорит: Постиже на вы царствие Божие (Тамже гл. 12, ст. 28); то есть, так к вам стало близко, что хотя вы от него удаляетеся, но оно вас последует, вас постигает, чтоб вы, как бы принуждены были оное принять. Постиже на вы царствие Божие.

       Поистинне, когда явился сам Бог во плоти нашей, когда сам Божественный посланник сшел с неба, и к нам пришел на землю, когда уже не чрез Пророков и других избранных своих, но Сам, яко человек, стал с нами пребывать, Сам стал нам открывать тайны свои, Сам стал то утверждать различными чудесами, каковых дотоле никто не творил; Сам всемогущий врачь к болящым пришел, и открыл действительное врачевство и для души и для тела. Когда таковое открылось на земле чудное Божие снисхождение, то уже конечно царствие Божие к человекам стало ближе. Конечно самую истину возглашал Господь: Приближися царствие небесное. Столь приближилось, что уже, как слово Божие выражает, мы не только его очами видеть, но руками своими осязать можем. Должно быть совсем ослепленну, который бы сего видеть не мог; должно быть совсем не чувствительну, который бы его осязая, не мог познать. Приближися царствие небесное.

       Сего счастия не имели древние Божии рабы. Многие Цари, многие Пророки, восхотеша видети во плоти Бога, но не видеша; и слышати изустной проповеди Божией, и не слышаша (Матф. гл. 13, ст. 17). Они слышали об Нем, но из уст только Пророков; и для того един из них возгласил: Услышах слух твой, Господи, и убояхся; усмотрех дела твоя, и ужасохся (Аввак. гл. 3, ст. 1, 2). Видели они Его, да не телесными очами, но душевными очами веры, как сам Господь об Аврааме засвидетельствовал, яко виде он день мой, то есть, пришествие мое на землю; виде и возрадовася (Иоан. гл. 8, ст. 56). Мы веруем в пришедшаго и во плоти явившагося Христа, а они веровали в того же Христа, но грядущаго, и во плоти явитися имущаго. Существо веры есть едино; но мы некоторым образом более их осчастливены, что сподобились узреть Его и землю посетившаго, и во плоти нашей нам явившагося. И для того Апостол говорит, что хотя все древние, до Христова пришествия бывшие, в вере свидетельствованы, то есть, что их веру и житие зря Господь, Сам засвидетельствовал, что их в Него вера есть истинная, и житие непорочное; однако они не прияша обетования (Евр. гл. 11, ст. 39), то есть, не имели счастия, узреть Того телесными очами на земли, котораго видели только очами веры, да не без нас совершенство приимут (Тамже ст. 40). Мы сподобилися увидеть Того совершение; а чрез то, как бы некоторое пред ними преимущество Бог даровать нам благоволил.

       Но они преимуществовали пред нами тем самым, что веровали в грядущаго Христа, и всем сердцем к Нему прилеплялись. Ибо кажется вера их более в себе заключала затруднения, нежели вера наша. Блажени, говорит Спаситель, не видевшии, и веровавшие (Иоанн. гл. 20, ст. 29). Видение уверяет паче слуха. Удивляться должно, что они столько уверены были о истине обещания Божия, что не видев очами, нимало не сумнились, что, еже Бог обещал, то исполнит непременно; хотя многия их, яко человеков, могли колебать сумнения, а особливо, что столько веков от начала мира, когда обещание воспоследовало, прошло до пришествия Христова на землю; но обещаннаго не видели, однако в твердом обещания надеянии неколеблемо умирали. Невидимаго бо, как сие Апостол дает их вере свидетельство, невидимаго яко видя терпяху (Евр. гл. 11, ст. 27); то есть, на невидимаго так взирали, как бы Его видели, и в притти имущаго так веровали, яко в пришедшаго; и таковую великую веру утверждали крепким терпением.

       И сея твердыя веры несумнительныя изъявляли доказательства. Авраам, поверив Богу, единороднаго сына своего Исаака не отрекся заклать и принести на жертву. Жена его в престарелости и безплодстве нимало не усумнилась, что по обещанию Божию родит сына. Сему, яко удивляясь Апостол, изрек о Аврааме, что он паче упования во упование верова (Рим. гл. 4, ст. 18); то есть, там во уповании не поколебался, где никакой по человечеству не было надежды: Во обетовании Божии не усумнеся, но возможе верою, дав славу Богу, и известен без всякаго сумнения быв, яко, еже обеща, силен есть и сотворити (Тамже ст. 20 и 21). Столько-то великая и твердая была древних верующих вера! и заслужила, чтоб нам она в пример была представлена. Почему Авраам и наречен отец всех верующих (Тамже ст. 11); то есть, не может почтена быть чия либо вера истинною, ежели она не будет подобна вере Авраамовой; и всяк подобно верующий, есть сын Авраамль, а он его отец. Разсуждая о древних святых и о вере их, что скажем о себе, к коим приближися царствие небесное? то есть, гораздо явственнее оно для нас открылось, и постигло нас. Мы улучили то блаженство, которое многие Цари и Пророки желали видеть, и не видели; или хотя об Нем так слышать, как мы, но не слышали. Не посрамимся ли, когда сравним нашу веру с оною древних святых верою.

       Мы или и не ведаем, что есть вера, или еще и не приемлем того, что вера внушает. Мы, как бы осуждены на то, чтоб по праведному угрожению, видя не видеть, и слыша не слышать (Матф. гл. 13, ст. 13), и ожесточить сердце, дабы Он не приходил к нам, и нас не исцелял, и не спасал.

       Почему же в нас столь малая и слабая вера? Потому, что нет покаяния. Покайтеся, приближися бо царствие небесное (Тамже гл. 3, ст. 2). Оно не есть близко, разве для кающихся; а от не кающихся оно зело удаленно. Где есть покаяние, там есть и исправление жизни; а где нет покаяния, там нет и хотения исправную вести жизнь. О горе нам! не постигл ли нас тот несчастливый век, о коем Господь своими неложными усты изрек: Егда приидет Сын человеческий, обрящет ли веру на земли? (Лук. гл. 18, ст. 8). То есть, тогда приидет судия живых и мертвых, когда совсем имеет ослабнуть, и изчезнет вера на земли.

       Но и поистинне земля уже стоять не может, когда на ней совсем изчезнет вера; следовательно все лице земли будет покрыто всякаго рода злодействами и беззакониями: она сама собою тогда должна погибнуть, и праведный и премудрый Бог должен тогда, как слово Его уже и предвещает, сотворить ново небо, и нову землю, якоже весть Он един. Аминь.

       Говорено в Вифании 1805 года.