на день Преподобнаго Сергия

стр.[249]СЛОВО

НА ДЕНЬ ПРЕПОДОБНАГО СЕРГИЯ

       Господь Иисус Христос ныне в Евангелии своем благовествовал нам, глаголя: иго Мое благо, и бремя Мое легко есть (Матф. гл. 11, ст. 30). Святый, днесь нами празднуемый Старец, иго сие нес с бодростию, и, бремя сие взяв на рамена свои, тек с радостию. Почему Церковь уставила и Евангелие, сии слова содержащее, чести в сей день на утрени, дабы показать, что нетщетно было наставление Господа нашего. Он призывал: были же избранные Его, кои сему гласу охотно последовали. Он призывал не к прохладам каким и увеселениям, но к ношению ига и бремени: однако многие были герои духовные, которые в сей многотрудный подвиг вступали с охотою и радостию.

       Между таковыми подвижниками не последнее имел место Преподобный Сергий. – Что его к сему побудило, стр. 250что в ношении сего ига и бремени его облегчало, и что он чрез сие приобрел, скажем в последствии слова. А прежде нужно объяснить, в чем состоит сие иго и бремя, и почему оно иго и вместе благое; почему бремя и вместе легкое, и что за сим ношением последует.

       Иго и бремя Христово есть новый род жизни, Им уставленный. Новый, говорю, род жизни; ибо, как жить Его ученикам и последователям, Он благоволил узаконить новыя правила, и такия, кои совсем противны мирским правилам. Посмотрите на их великое различие.

       Мир для благополучия жизни требует прохлад и удовольствий; Евангелие велит сносить всякия нужды и изнурения. Мир побуждает искать богатства; Евангелие похваляет нищету. Мир весьма лестными представляет честь и славу; Евангелие учит их презирать, или весьма с малым уважением взирать на оныя. Мир велит плоть утучнять; Евангелие оную порабощать. Мир побуждает врагов ненавидеть и мстить; Евангелие советует их любить и за них молиться. Мир поставляет жизнию щастливою, чтоб всегда оную препровостр. 251ждать в покое и удовольствии; Евангелие на своего последователя возлагает крест терпения и бедствий. Мир единственно к самому себе привязывает, то есть помышлять только о жизни сей, а о вечной или не помышлять, или нерадеть; Евангелие все относит к будущему веку, и Христианина творит к миру сему или совсем не принадлежащим, или весьма мало, так как бы он не жил в нем, а на время и мимоходом в нем случился быть.

       Видите, коль великое есть различие между правилами мира и Евангелия. А по сему, ежели просто разсуждать, правила мирския всяк почтет ношением легким и приятным; а Евангельския, игом и бременем. Да еще, коли послушать мудрости мирской, она вытолкует, что правила мирския и с разумом и с природою сходственны; а Евангельския и разуму противны и природе несовместны. Но суетны суть помышления человеческия; а истина Господня пребывает во веки.

       Конечно, жизнь, Евангелием предписываемая, сама по себе есть иго и бремя, да еще, ежели разсуждать слабость нашего духа и немощь нашея плоти, есть стр. 252иго и бремя весьма великое и почти несносное. Как! все выгоды мирския презирать, нищету любить, плоть воздержанием изнурять, честьми и славою не прельщаться, врагам не мстить, а молиться за них, во всяких нуждах и бедствиях единственную утеху находить в терпении и слезах, и так жить безпристрастно, что на все лестное в мире сем взирать, яко до нас ни мало не принадлежащее; а всю мысль, и ум и дух и душу углубить в горнем вечном мире? – Ежели разсуждать по немощи человеческой, таковая жизнь представится игом и бременем тяжким и несносным: а ежели разсуждать по обыкновенному почти всех роду жизни, то сия жизнь покажется совсем странная.

       Но сие не безъизвестно было великому нашему Законодавцу. Он все то предусмотрел и предсказал, и могущих о том усумниться, или поколебаться, предостерег. Он говорит, что мудрость мира стр. 253сего есть буйство у Бога (1 Кор. гл. 3, ст. 19). Он проповедует премудрость в тайне сокровенную, юже никтоже от князей века сего разуме (1 Кор. гл. 2, ст. 7, 8), то есть сокрытую от премудрых и разумных; а открываемую единым младенцам о Христе, единым, Бога возлюбившим, и от Бога избранным.

       Но и мы, с помощию благодати Божия, и взирая на жизнь угодников Божиих, можем несколько проникнуть в тайну сию. А тайна сия состоит в том, что иго и бремя Евангельское хотя само по себе есть иго и бремя; но по своим следствиям, по своим плодам и приобретениям, по своим безмерным наградам, есть иго благое и бремя легкое.

       Примеры тому и сам мир нам представляет. Кои алчны к приобретению богатства, или горят духом славолюбия, чего они не сносят, чего щадят, на что не отваживаются? Не только изнуряют здравие, оставляют все лестное, яко-то дом, жену и детей; но и смерти себя подвергают, толькоб получить желаемое. Как же бы меньше оказал подвига, как же бы тот был малодушнее, который стремится к вечности, воображает и уповает несумненно возстр. 254обладать Богом, а в Нем всеми сокровищами неба и земли; уповает оной достичь славы, которая безконечно превосходит все чести и славы мира сего? А сверх того подвижник духовный и в мире сем находит выгоды, мирских несравненно лучшия. Он изнуряет плоть, но укрепляет дух; умерщвляет тело, но оживляет душу; презирает богатства, но обогащается просвещением, просвещением, которое, ко удивлению всех, его утешает сим святым честолюбием, что иные и при богатстве, яко нищие, безпокойны: ибо всегда большаго ищут; а он и при скудости доволен, и ничего не желает. Не гоняется за честию; но в совести своей носит свидетельство Божие, яко определено ему сидеть на престоле вкупе с Богом, и быть судиею мира. Плачет он; но тем омываем свои грехи: плачет он; но в сих самых слезах кроется тайна утешения Христова. Терпит он гонения от мира; но сие самое гонение одушевляет его необыкновенною славою. Ибо какая се слава, чтоб от самых тех, кои весь мир победами оглашают, и мир трепетать заставляют, чтоб от самых тех пребыть нестр. 255победимыми, а напротив стать их победителем?

       Таковыя великия и превосходныя выгоды, доставляемыя Евангельскими правилами, могут ли не воскрилить подвижника Христова? могут ли не привести его к сердечному признанию, что иго Христово есть благое и бремя Его легкое?

       Сии все выгоды Евангелие заключило в одном сем слове: покой; и обрящете покой душам вашим (Матф. гл. 11, ст. 29). О сокровище, коего и на земли нет ничего драгоценнее! Небесный покой еще нами непостижим: ибо на сердце человека не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его; но и на земли, ежели кто при всех житейских искушениях, бедствиях и гонениях внутренно душею спокоен, может ли кто таковаго быть щастливее? А подвижник Христов, коли носит благодушно иго и бремя Его, сим душевным спокойствием всегда бывает сопровождаем; и сей покой души есть уже предвкушение райских сладостей, есть начало вечнаго на небесах покоя.

       Сим-то ига и бремени Христова благодушным ношением прославил себя стр. 256богоносный отец Сергий. И потому спокойствие душевное было от него неразлучно. Веруем мы сему несумненно; но и самая История его жизни то доказывает. Нигде не видим, чтоб он когда на что нибудь жаловался, или роптал, или негодовал, или унывал, или скорбел. Нет! всем был доволен при всех своих недостатках и нуждах: во всем был спокоен при всех своих искушениях и скорьбях человеческих. Стяжав таковый покой, и жизнь сию совершил благополучно, и открыл себе прямый и ничем незатрудняемый путь к вечному покою.

       Вы же, его празднователи, ублажая и удивляяся святой жизни его, не помыслите, акибы необходимо нужен всякому Христианину такой род жизни, каковый проходил Преподобный. Нет! разные пути ко спасению у Бога. Ежели кто и в мирской жизни, но живет благочестиво и непорочно, и должность Христианскую и гражданскую исправляет с благодушием и терпением: тот носит иго и бремя Христово; тот может и среди житейских мятежей удержать спокойствие душевное. Подвизайтеся, о возлюбленнии! стр. 257подвигом добрым, течение совершайте, веру соблюдите; впрочем со всеми Святыми и праведным Сергием ожидайте венца правды, егоже воздаст вам праведный Судия в день оный. Аминь.

       Говорено в Лавре, в Троицком Соборе 1800 года, Июля 5 дня.



Оглавление

Богослужения

29 марта 2024 г. (16 марта ст. ст.)

Частые вопросы

Интересные факты

Для святой воды и масел

Стекло, несмотря на свою хрупкость, один из наиболее долговечных материалов. Археологи знают об этом как никто другой — ведь в процессе полевых работ им доводится доставать из земли немало стеклянных находок, которые, невзирая на свой почтенный возраст, полностью сохранили функциональность.