на день Царевича Димитрия

СЛОВО

НА ДЕНЬ ЦАРЕВИЧА ДИМИТРИЯ

       Празднуемая нами Порфиророднаго отрока блаженная кончина дает нам случай к разным Богомыслиям. Но мы в сей час более вникнем в ту честь и славу, которой святый Димитрий сподобился на небеси и на земли. Судьба предопределила ему, яко от Царскаго рода произшедшему, быть Царем; но таже судьба, по неиспытанным советам своим, сократила его дни насильственною смертию. Как бы он имел царствовать, какие бы оказал заслуги пред Богом и человеки, и какую бы заслужил честь и славу в жизни и по смерти; сие единому Богу известно. Но един час, едино, так сказать, мгновение, учинили имя его любезным, память его достопочтенною, и его достойным царства не токмо земнаго, но и небеснаго.

       Что было таковое и толикое, которое могло столь скоро возвести его на столь высокую честь и славу? Неповинность его, чистота души, и сердца непорочность. Вонзен нож в гортань, которая была органом души чистыя; пролита кровь, которыя испарение благоухало единою святынею; из тела, ни чем неопороченнаго, изторгнута душа, в коей светло сиял един образ Божий. Смерть таковая праведным судом Божиим не могла почтена быть, разве жертвою Ему благоприятною.

       И так, вместо всех заслуг, какиеб он мог оказать в долговременном царствовании своем, довольными почтены от Бога едина его неповинность и непорочность. Да и праведно почтены. Ибо, сколькоб мы благих дел ни делали, сколько бы ни оказывали заслуг; все то не должно иным чем окончаться, как единою непорочностию пред Богом. Что в тех делах, что в тех заслугах, после коих всех осталась бы душа наша порочною? И дела все и заслуги таковыя не только похвалы и награды не удостоилися бы, но еще и правосудия Божия не избежали бы. Никакая должность, никакое звание нам не доставят чести и славы, ежели, проходя их, душу нашу не сохраним в непорочности.

       Бог премудрый и благопромыслительный иначе судил о блаженном Димитрии. Сократил путь ему к приобретению славы. Чего он, или другие, чрез долговременное течение лет едвали бы достигли; то ему милостивая судьба доставила в един час. На сем основании не только не должны мы оплакивать смерть Святаго Мученика; но и можем его приветствовать с таковою смертию: честна пред Господем смерть преподобных Его (Псал. 115, ст. 6).

       Но могут некоторые помыслить: почто Бог злобе попустил сократить жизнь неповиннаго Царевича, и лишил отечество наше чаемых от него заслуг? Мог бы он быть наилучшим из Царей, устроил бы отечество во благоденствии, и умножил бы подданных своих блаженство. В испытание таковых судеб Божиих я бренный взойти не могу, и каковым бы он был, и царствование его, сие известно токмо Тому, который объемлет всю вечность единым взором; а довольно должно быть для нас, что милостивая и неиспытанная судьба доставила ему то в един час, чего он, или другие, чрез долговременное течение лет едва ли бы достигли.

       Но, по крайней мере, скажет кто: ежелиб Бог сохранил жизнь и насильствие отвратил; не постиглиб отечества нашего столь многия и страшныя нещастия, какия были следствием насильственныя кончины его? Сие возражение, из источника слова Божия, не иным чем решить можно, как тем, что оных всех нещастий причиною были не кончина праведника, но грехи наши. Видно, наполнилась мера их, и чрез край переливалася. Суд Божий праведный требовал, чтоб таковыми жестокими средствами исправити нас. Ибо Бог никогда не наказывает, разве благоутробно, и с намерением зделать нас лучшими. И сие не есть догадка наша: самый опыт то оправдил. Отягощенная рука Божия над нами сокрушила сердца и ожесточенныя; все возопили к небесам, все признавали грехи свои, все молили и ожидали помилования от Царя вышняго; и Он облегчил руку свою, услышал воздыхание и вопли, воззрел на раскаяние, и Духом уст своих разсеял всю бурю: возсияло благоприятное ведро, потекли дни радостные, и Отечество наше не только прежнее восприяло благоустройство; но день от дня возрастало его благополучие, и достигло той высоты и славы, в которой мы ныне оное видим и радуемся; видят же и враги и ужасаются.

       Я верую и исповедую все сие присвоять единому милосердию Божию; но не отрицаю и того, что раскаяние наше, и от того происходившие вопли, подвигли Бога к помилованию: а наипаче уверен, что много к тому содействовала неповинно пролитая кровь Мученика. Поелику она пролита была неповинно; требовал суд Божий, дабы злодейство и злоба были укрощены и наказаны. Но как сия же кровь была чистая и непорочная; не могла она иначе почтена быть пред Богом, как жертвою умилостивительною. Священное парение сея святыя крове, возшедшее до небес, принято в воню благоухания духовнаго. Сие-то кровию напоенное, благонасажденное и сеннолиственное древо России произрастило нам сладчайшие плоды благоденствия и славы. Дерзнем мы сию жертву сравнить с жертвою оною великою, Авраамом принесенною. Понеже изрек ему Бог: не пощадел ты сына своего возлюбленнаго; то за сие благословлю тя и вся языки, и умножу семя твое зело, зело (Быт. гл. 22, ст. 16, 17). Не погрешим и мы, но истину речем, ежели кровь Мученика почтем семенем воспоследовавшаго потом России благоденствия. А из всего сказаннаго нами довольно видеть можем, сколь Богу есть приятна неповинность и непорочность.

       Ежели Бог толико прославил святаго Царевича тогда, когда еще он по младенчеству никакого не мог показать мужественнаго подвига во благочестии и добродетели, а едина его неповинность и чистота души толиких удостоились наград и венцев, ежели так; то чего должны ожидать те, кои чрез долгое течение жизни веру сохранили непорочно, подвиг добродетели совершили мужественно, и многия оказали заслуги Церкви и Отечеству; чего таковые должны ожидать от Того, который и малейшаго благаго дела есть наградитель прещедрый? Должны они в том несумнительно увериться, взирая на один пример святаго Димитрия.

       А к сему примеру, ежели хотят, да присоединят пример праведнаго Авеля. Слово Божие утверждает, что чрез толико веков не умолк глас крове Авелевы: кровь Авелева доселе вопиет ко Мне (Быт. гл. 4, ст. 10), глаголет Господь. Можем сказать со страхом и радостию, что и кровь Димитриева доселе вопиет к Богу: вопиет на грешников нераскаянных, и испрашивает наказания ко исправлению их; вопиет и на праведников и на грешников кающихся, и испрашивает им помилования и благословения. Одни да страшатся, другие да благодушествуют; одни да каются, другие да не ослабевают в подвиге святыни.

       Ты же Боже, и праведники милуяй и грешники спасаяй! сотвори с нами по милости Твоей; сотвори, да вопль крове Димитриевы ходатайствует нам исправление жизни и благословение Твое. Аминь.

       Говорено в Москве, в Архангельском Соборе 1800 года, Маия 15 дня.