Один день в Троице-Сергиевой Лавре


Троице-Сергиева Лавра, величайшая святыня православной Руси, в последнее время в связи с новым ее подъемом получила широкое освещение в церковной печати. Писалось об ее историческом значении, описывались ее древности, рассказывалось о торжествах, имевших место в ее стенах, говорилось о монашеских подвигах былых времен, но никто еще не сказал ни слова о главном – о том, как живет теперь монах в ее стенах. Как ни велик и ни славен монастырь, но, если в нем нет истового монашества, он подобен красивому храму, в котором умолкла Божественная служба, и, наоборот, как бы ни был он скромен, если монашеская жизнь в нем чиста и светла, он подобен той скромной деревянной церковке, в которой служил прп. Сергий и которому сослужили видимо ангелы Божии.

Мы приехали в начале осени в обычный будничный день к поздней Литургии. В Лавре уже давно начался трудовой день. Несут послушание все – от старцев до послушников. Ранним утром все собираются в Троицкий собор на братский молебен. Затем там же служатся полунощница и ранняя Литургия. Поздняя совершается в Успенском соборе. Потом общая трапеза, краткий отдых и вечернее богослужение в Успенском соборе. Кончается день вечерней трапезой и вечерними правилами. Только часов в 10-11 вечера отходят монахи к краткому сну или келейным подвигам.

Послушания различны и многообразны. Помимо богослужений – целодневное дежурство у святых мощей, у чудотворного источника, в церкви прп. Михея. Многотрудно послушание духовников, так как в Лавре ежедневно большое скопление исповедующихся. Работа по ремонту лаврских зданий, хозяйственные бесчисленные труды – всё, что возможно, братия делает сама. 

На послушания благословляет наместник, которому в его неусыпной деятельности помогают казначей, келарь, ризничий и другие старцы монастыря. Каждый принимает послушание с радостью – здесь нет места спорам, треволнениям, ссорам. Слова наместника монастыря – непререкаемый закон. И если здесь имеет место борьба, то не борьба страстей, но борьба со страстями. Здесь нет семейных радостей, но есть единая радость монашеской семьи, заключающаяся во взаимной любви, доброжелательстве и, главное, в общей искренней молитве. Здесь нет безудержного мирского веселья, которое иногда доносится из-за стен Лавры в виде песен и гармоники, но здесь есть тихое, не таящее в себе зачатков печали и разочарования духовное веселие о Христе Спасителе.

Войдя в ворота Лавры, мы истово перекрестились и направились в Троицкий собор, чтобы прежде всего молитвенно приветствовать преподобного основателя великой Лавры. Когда мы вошли в собор, там шел молебен. Несколько десятков человек, большинство на коленях, окружало раку. Никто не обратил на нас ни малейшего внимания – все были сосредоточены на молитве. Старец-архимандрит, дежуривший у мощей, истово и не торопясь воспевал знакомые слова. Устремив взор на преподобного, покоящегося сейчас нетленною плотию в серебряной раке, а душою пребывающего в горних чертогах, как об этом говорится в молитве преподобному, кажется, что молитвенные слова приобретают смысл беседы, и ждешь, что вот-вот раздастся от раки тихий и неторопливый его голос в ответ на наши моления и рыдания.

Из Троицкого мы направились в грандиозный Успенский собор к Божественной литургии. Народу немного, но почти все исповедники. Началась Литургия, послышалось монашеское уставное пение. В этот час автор понял, почему верующие люди стремятся восстановить спокойствие духа, утерянное в треволнениях мира, именно в святых стенах Лавры – здесь ничтожным кажется всё то, что волнует за их стенами, и во весь свой рост встают те задачи человеческой жизни, которые забываются в мирской суете. Первая Литургия, выслушанная в Успенском соборе, никогда не забудется благодарным Лавре автором. Когда в мире будут соблазнять всевозможные искушения, воспоминания о ней помогут в борьбе с ними. День вдали от мира дал новые силы для жизни в мире и борьбы со злыми силами мира.

Во время Причастия, оглядывая старинную фресковую живопись храма, оставшуюся такой, какой она была первоначально, невольно мысль устремляешь в глубь веков. Сколько поколений русских людей молилось здесь, сколько слез пролито на плиты пола, сколько надежд молодости высказано беззвучно молящимися юношами и девушками, сколько покаянных молитв выслушано Божией Матерью, покровительницею собора, от готовящихся к уходу в вечность стариков и старух. Менялись люди, менялись одежды, менялись взаимоотношения, менялись условия жизни, постепенно менялся язык, а чувства человеческие, которые выливаются в молитве, всё те же – они неизменны, они вечны.

После Литургии и молебна все направились в трапезную Лавры. По дороге зашли испить и омочить чело в Надкладезную часовню святого источника и облобызать покоящиеся под спудом мощи прп. Михея в посвященном ему маленьком, но удивительно изящном храме. Величественные старцы-монахи и в часовне, и в церкви ласково встречают паломников, отвечая на вопросы, утешая в скорби, молясь с ними.

В трапезной уже накрыты столы. Монашествующие стоят и сидят у стен, тихо беседуя в ожидании начала трапезы. Входит старший архимандрит (наместник в этот день был вызван в Москву), все подходят к своим местам и начинается молитва. Затем все тихо рассаживаются и начинается трапеза. Учиненный чтец читает положенное в этот день житие святого. Иногда житие читается на славянском языке, но сегодня оно читалось на русском. За трапезой царит абсолютное безмолвие, поэтому каждое слово жития явственно слышно и отлагается в сердце.

Старший наблюдает за столами, и когда все кончают первое блюдо, он звонит в звоночек и чтец, перестав читать, возглашает: «Молитвами Святейшего Владыки нашего, Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас». Служки прибирают посуду и подают следующее блюдо, а чтец продолжает чтение. Трапеза монастырская олицетворяет собою жизнь вне мира, где спасение достигается самоуглублением, молчаливым лицезрением, достижением спокойствия. 

После трапезы, окончившейся молитвою, все разошлись по своим послушаниям, а автор направился к благочинному, чтобы побеседовать с ним о распорядках монастыря, узнать его структуру. После беседы с благочинным нам захотелось побеседовать с самым старинным обитателем Лавры архимандритом Доримедонтом, вступившим в Лавру еще в начале XX века. 

Мы стучимся в дверь – ласковый старческий голос приветствует нас. Большая опрятная келия. Много икон, книг, никаких безделушек. Престарелый архимандрит неторопливо рассказывает нам свою жизнь, переход со ступени на ступень по лестнице лаврской иерархии, знакомит нас с обычаями Лавры.

– Много ли изменилось в Лавре теперь по сравнению с прошедшим?

– Нет. Попроще стали взаимоотношения, меньше сторонних послушаний, а вот пища, - тут старец кротко улыбнулся, - получше стала. А обычаи всё те же и всегда будут те же, пока преподобный с нами.

Из келии старца-архимандрита мы направляемся в келлию игумена Павла, молодого ученого монаха. Несмотря на абсолютное несходство архимандрита и игумена, кельи их почти одинаковы. Единственное различие заключается в том, что у игумена висят портреты родственников, что свидетельствует о том, что он ближе по времени пострижения к миру, чем архимандрит. Игумен очень занят – он занимается переводом на французский язык Деяний Собора. Однако он приветливо встречает нас и беседует с нами. Мы говорим с ним о духовной жизни, монастыре и воспитании молодых послушников.

За беседами незаметно прошло время. Ударили к вечернему богослужению. Оно совершается в Успенском соборе. Полутьма. Автору дается послушание читать канон. 

После вечерни и утрени был отслужен молебен преподобному и все пошли на вечернюю трапезу. После нее в той же трапезной было выслушано вечернее правило. Потом все разошлись на покой. Мелькали огоньки в келиях; несшие ночное послушание монахи-сторожа брели к своим местам. Автор долго вглядывался в ночные силуэты лаврских построек, вспоминая прожитый день, и чувствовал, что прожит он был недаром.

Рано утром, когда еще только начало рассветать, братия собралась в Троицкий собор на братский молебен. Автор пришел еще к замку, но он не был первым. Группа молящихся тихо беседовала у ступеней крыльца. Зазвенели ключи, открылись старинные двери. Постепенно затепливаются лампадки, сияет рака, окруженная рядом сверкающих лампад. Выступают из тьмы старинные лики иконостаса. 

Один за другим входят иноки. Величественная фигура наместника в мантии появляется в соборе. Дежурный иеромонах начинает молебен. Вся братия поет. Так у мощей преподобного основателя Лавры кладут основание трудам грядущего дня насельники святой его обители. 

После молебна начинается полунощница. Чтец читает псалмы. Из поварни приходят за огнем. Наместник сам от лампад раки зажигает свечу, которая вставляется в фонарь и уносится. От этого огня разожгутся печи, в которых будет готовиться монастырская пища. 

После полунощницы начинается ранняя Литургия. Наместник сам поет на клиросе. Автору указано также участвовать в пении. Для нас, теперь уже привыкших к смешанным хорам, в мужском хоре заключается особая прелесть. Во время Херувимской и Евхаристического канона поющие выходят на середину, становясь справа и слева от наместника. Много причастников. 

После Литургии вновь молебен у раки преподобного. И с этой минуты почти весь день будут петься молебны преподобному. Группа за группой приходят паломники. Приезжает духовенство со своими пасомыми. Все они жаждут помолиться прп. Сергию. «Преподобне отче Сергие, моли Бога о нас!» Эти слова будут звучать в Троицком соборе непрерывно весь лаврский день.

Позднюю Литургию наместник указал совершать автору. Это почетное послушание, неожиданное для него, он понял как великую милость Божию. Все силы своей души вложил он в это служение. За Литургией особенно горячие моления возносил служащий за Святейшего Патриарха.

Беседой с наместником окончилась поездка в Лавру. Почерпнув новые силы во святой Лавре, автор вернулся к своему стаду, славя Бога и прославляя преподобного Его угодника.


П.М. Ордынский


Источник: Журнал Московской Патриархии. – М.: Изд-во МП РПЦ, 1948 г. – № 12.


21 декабря 2019

< Назад | Возврат к списку | Вперёд >

Интересные факты

«Дело бывших монахов Троице-Сергиевой Лавры»
«Дело бывших монахов Троице-Сергиевой Лавры»
17 февраля 1938 года — особенный день в истории Троице-Сергиевой Лавры и Радонежской земли. В этот день были расстреляны несколько человек лаврской братии, а также духовенства, монахинь и мирян Сергиево-Посадского благочиния.
Подписание Екатериной II указа об учреждении Сергиевского посада
Подписание Екатериной II указа об учреждении Сергиевского посада
22 марта (2 апреля н. ст.) 1782 года императрица Екатерина II подписала указ, одним из пунктов которого повелевалось учредить из сел и слобод близ Троице-Сергиевой Лавры лежащих, «посад под имянем Сергиевской и в нем ратушу...».
Учреждение братского кладбища Троицкой обители
Учреждение братского кладбища Троицкой обители
23 марта 1861 года митрополит Московский и священноархимандрит Троице-Сергиевой Лавры Филарет (Дроздов) благословил учреждение на восточной окраине Посада «киновии усопшей братии Лавры» или, другими словами, братского кладбища Троицкой обители...
Исцеление крестьянки И. В. Фомичевой у мощей преподобного Сергия
Исцеление крестьянки И. В. Фомичевой у мощей преподобного Сергия
20 марта 1909 г. крестьянка Тверской губернии Ирина Васильевна Фомичева, 25 лет, получила исцеление ног у мощей преподобного Сергия.
Крестный ход вокруг Сергиева Посада
Крестный ход вокруг Сергиева Посада
В праздник Покрова Божией Матери в 1812 году по благословению митр. Платона (Левшина) наместник Троице-Сергиевой лавры совершил крестный ход вокруг Сергиева Посада для избавления города и обители от французов.