Естьли разсуждать празднования наши, что с охотою стекается множество христиан во храм Господень, и что видя носимыя священныя веры нашея знамения, радостным восторгом восхищаются и знатные и незнатные, и старцы и младенцы, и мужи и жены: сие делает честь церкви Христовой, и открывает наше благочестие. Но когда сих же самых праздников некоторые желают и ожидают, не иначе как только случаев к невоздержанию, ко удаленным от благопристойности пиршествам, к безчестным играм, ко увеселению токмо глаз зрением различнаго чина и состояния людей: тогда празднования таковыя теряют свою цену, и не могут уже более почитаться праздниками церковными и духовными, но мирскими и плотскими. Тогда таковые бывают не Марии избравшие благую часть в поучении закона Божия, но Марфы заботящиеся о едином угождении чреву и чувствам.
Но когда же, де, некоторую и телесную иметь нам отраду и отдохновение, как не в таковые от трудов свободные дни, при случае стекшагося народа? Сие по справедливости отрещи не возможно; но надлежит, чтоб и самая наша телесная отрада была подкреплением немощи нашей, а не случаем ко опорочиванию нравов наших; чтоб и в самых мирских увеселениях видима была наша честность, благоразумие, и что Бог не изгнан из памяти нашей. Но можно ли сие вкупе соединить? Сего точно и требует от нас Апостол: аще, говорит, ясте, аще пиете, аще ино что творите, вся в славу Божию творите.1 А дабы мы в сем более уверенными остались, предложим теперь особливое о том разсуждение.
Мы подлинно не дух плоти и кости неимущий: мы обложены телом и всеми с ним сопряженными немощами. Утружденная плоть требует подкрепления: изнемогшее тело ищет уврачевания: утомленный трудами и заботами дух требует ободрения и некоторых скучных мыслей разогнания. Но все сие должно утверждаемо быть на благоразумии и на истинне закона. Иначе тотчас вытти может превращение в хуждшее: так как болезни телесныя, естьлиб мы начали врачевать лекарствами, какияб ни случились, можем более повредить здравие, а не уврачевать болезнь.
Праздничные дни, положим, что суть удобнейшие случаи к некоторой телесной отраде, но надобно при сем, дабы не погрешить, наблюдать следующия правила:
Первое, праздники уставлены прямо к прославлению благодеяний Божиих, и прежде всего от нас требуется, чтоб в сии дни благоговением нашим доказали, что мы оныя помним, что с чувствительнейшею признаем их благодарностию, и что к тому же всех благ источнику с душевною верою притекаем. Почему и обязуемся прежде всего прибегнуть в священный Его храм, со вниманием послушать наставления из святаго закона Его, при возношении безкровныя жертвы самих себя представить в жертву живу и истинну, и теплыми молитвами испрашивать, да удостоит Вышний и нас таковых же благодеяний, каковыя Он благоволил излить на предков наших.
Сей например день уставлен празднован быть для того, что покровительством Божиим и ходатайством благословенныя Девы избавлен град сей от нахождения неприятельскаго. Многия тысящи людей предохранены от напрасныя смерти, и святые храмы нечистотою неверных остались не опороченными. Может ли, или должно ли сие великое благодеяние от нас когда забвению предано быть? И можем ли мы столько быть неблагодарны пред своими предками, которые, положась на веру нашу, уставили сие празднование в вечные роды? Не посрамим ли мы их к нам доверенность, и не опорочим ли святость дня сего, естьли оной токмо посвятим на одни телесныя забавы, и его как бы в жертву принесем единому чреву? да не будет. Мы в сей день, как токмо осияет нас сияние солнечное, тотчас должны вспомнить, для чего сие празднование уставлено, и спешною ногою притекши во храм Господень, принести не своим токмо именем и семьи своей, но именем и предков наших, кои сие благодеяние чувствовали, благодарственное верьховному Благодетелю приношение, призывая Его всею верою, да и впредь благоволит покровительствовать град сей, и нас от всякия напасти невредимы сохранить. Сей есть прямый праздников церковных конец: сего вопервых требует от нас долг наш: таковым действием освящается день сей: сим предохраняется честь церкви Христовой: сим доказать мы можем благочестие свое и добродетель свою.
Когда же сей в разсуждении нашея души и христианства долг исполним, можем тогда без предосуждения и телесныя себе отрады дозволить; но с тем
Второе, чтоб помнить Апостольское увещание. Он сказав: что ближайшее нам днесь спасение: [а сие о всяком праздничном дни и мы сказать можем:] тотчас прибавляет: отложим убо дела темная, и облечемся во оружия света, яко во дни благообразно ходяще, не козлогласовании и пиянствы, не студодеянии и блудодеянии, не рвением и завистию.2 Ибо таковыя безчиния опорочивают день праздничный, и более вину умножают, нежели как бы то же учинено было в день буднишный. Украденная вещь из храма почитается не простым воровством, но святотатством: так и в праздничный день содеянное преступление умножается по мере той, что не токмо нарушается закон, но и святость дня опорочивается.
В праздничный день, когда сродников своих и приятелей угостишь, когда при беседе сохранена будет умеренность и благопристойность, и полезными разговорами будет растворен пир: сим более укрепится любезный союз родства и нелицемерныя дружбы; сие как не опорочивает дня праздничнаго, так и телесная отрада есть не предосудительна, поелику и самая душа чрез сие некоторое в пользу свою получает подкрепление. Да и по истинне не можно лучшаго желать удовольствия, как быть в сообществе или сродных или приятелей, взаимным их зрением наслаждаться, пользоваться благоразумными разговорами, оберегая во всем стыдливость и честность. В таком случае будем подобны не токмо Марфе о учреждении трапезы пекущейся, но и Марии пищею слова Божия себя насыщающей.
Какоеж напротив может удовольствие быть от невоздержания и от потеряния умеренности и благопристойности? Кроме того, что сим истощавается часть имения, котораяб на что либо полезнейшее могла обращена быть, приводится мысль в разстройство, и различныя приключаются болезни; кроме сего отсюду раждаются несогласия, споры, здоры, драки: а из того многими летами хранимая дружба в один час разрушается, входит мщение и злоба не между двумя токмо ссорящимися, но иногда и между целыми их семьями. Может ли сие служить честию праздничному дню?
Но ты, истинный празднолюбец и хранитель добродетели, сравнивая умеренность свою с других неблагочинием, не должен ли возрадоватися, находя в себе спокойствие духа? Чем другие более страждут от своея неумеренности: тем более наслаждаешися ты плодами своего воздержания. Не попрекает тебя совесть, чтоб ты святость дня чем либо опорочил; но чувствуя чистейшее удовольствие, поеши с ныне празднуемою: Величит душа моя Господа, и возрадовася дух мой о Бозе Спасе моем.3 Но не остави притом взять попечение и о ближнем твоем. Удержи руку на беззаконие подъемлющуюся. Представь ему святость дня: представь сановитость, какую пристойно всегда наблюдать Христианину: представь те вредныя следствия, в какия он себя добровольно ввергает, и тем потщись приобрести брата твоего.
Таковым образом естьли мы всегда, особливо же во дни праздничные поступать будем: соединим удовольствие духа с отрадою телесною: докажем, что мы заботясь о телесном услужении, не забываем и душевнаго благоустройства: а тем угодим Богу, и душе нашей спасения желающему, и для телеснаго насыщения вся изобильно подающему, и прославим блаженную Деву о душевном и телесном благосостоянии нашем ходатайствующую, аминь.
Сказывано в Донском монастыре 1780 года, Августа 19 дня.
19 апреля 2024 г. (6 апреля ст. ст.)
Стекло, несмотря на свою хрупкость, один из наиболее долговечных материалов. Археологи знают об этом как никто другой — ведь в процессе полевых работ им доводится доставать из земли немало стеклянных находок, которые, невзирая на свой почтенный возраст, полностью сохранили функциональность.
Разработка сайта - компания Омнивеб
© 2000-2024 Свято-Троицкая Сергиева Лавра