В неделю Ваий

СЛОВО

В НЕДЕЛЮ ВАИЙ.

Когдаб что младыя дети зделали пред нами благоразумное: а в то же бы самое время приметили мы людей в совершенном возрасте поступающих не благочинно, тогда обычай имеем таким людям говорить: посмотрите на младых детей; они поступают благоразумнее.

В нынешнем торжественном действии мы подобное ему усматриваем. Когда сединою и по видимому благоразумием почтенные люди, и которые должны были другим показывать честности пример, когда сии, говорю, пришедшаго с небес Учителя злостным образом ненавидели и гнали: тогда Дух Божий младых детей столь просветил мысль и сердце, что они неповинною душею его возлюбили, и с искренностию нелицемерною радостно пред ним восклицали: Благословен грядый во имя Господне.¹ Постилали под ним одежду свою, и с торжественными ветьвями в руках его сретали. И как таковое не лестных отроков действие завистию дышущих раздражало, и они Спасителю представляли: Не слышиши ли, что сии глаголют?² То есть, почто попускаешь сим малосмысленным столь себе ласкательствовать? на то он им возразил: Несте ли чли николиже, яко из уст младенцев и из ссущих совершил еси хвалу:³ то есть, сие младыя дети действуют не от себя, но побуждением Духа Божия, дабы чрез то вас привести, когда не в чувствие, то по крайней мере в постыждение.

Когда сие действие церковь уставила ежегодно торжественно воспоминать, и повелела нам также, как и оные младые дети, держать в руках ветьви, как бы мы Спасителя к нам грядущаго самым делом сречали: то и требуется от нас, чтоб мы сие действие поставляли не в одном только наружном обряде, но и в ответствующем тому внутреннем расположении. А при сем должны мы вспомнить и оное Апостольское увещание: Не дети бывайте умы, но злобою младенствуйте:⁴ то есть, искренностию и простосердечием должны быть похожи на детей, но благоразумием и разсуждением надобно их превосходить. И для того богопочитание наше не в одной наружности, но паче во внутренности должно состоять.

Наружность относится до тела, внутренность до души: одно без другова быть не должно по естественному учреждению: однако одно без другова случается чаще, нежелиб мы желали. Когда кто уверяет нас, и кленется, что любит нас сердечно, и пользу нашу наблюдает так, как собственную свою: но между тем злостно нас ненавидит, и всякия потаенныя ко вреду нашему сплетает козни, того, известно, что наружность внутренности не соответствует, и сердце его со открываемым видом не согласно. Таковой род лицемерных людей достойно отвращение и проклятие заслуживает.

Может человек обходиться таковым образом с человеком, понеже один другаго сердца и мыслей узнать не может. Но как бы мог смертный поступать таким образом пред лицем Бога, пред которым вся нага суть и откровенна?⁵ и естьлиб человек дерзнул лицемерным образом пред ним поступать, то он не всевидящее око, но паче сам себя бедно обманывает.

Сам себя, говорю, обманывает. А сие бывает, первое: когда он при богопочтении должнаго не имеет внимания. Стоит он во храме, но мысль его бродит по торжищам, и по домам неистовства. Преклоняет он главу и колена: но сердце недвижимо: ибо он сие делает не по внутреннему размышлению, но смотря на других, и по привычке одной. Отверзает уста на пение, но уста не наполняются духом: ибо они суть на подобие орудия Мусикийскаго, которое издает глас, да и глас приятный: но не понимает силы пения: так и он не разсуждает о разуме поемых духовных песней, а только старается свои и других согласием пения усладить уши. Может ли таковое богослужение почтено быть происходящим от глубины сердечныя? и всех тварей Господь, Бог духов и всякия плоти таковым ли образом достоин почитаемь быть?

Мы читаем в языческих историях, что когда некоторые из язычников приносили жертву, и для всесожжения ея воспален был великий на олтаре огнь, тогда нечаянным случаем горящий от олтаря уголь единому отрочати попал за одежду на нагое тело; и хотя тело его от угля того горящаго презельно было сожигаемо, и самая одежда уже возгаралась: однако тот благочестивый юноша, при таковом богопочтения действии пред лицем олтаря, каким либо криком зельную болезнь свою открыть не дерзнул, но терпение набожныя своея души, яко другую жертву, божеству благочестиво принес. Не паче ли нам Христианам подобает с таковым благоговением предстоять во храмах святых, когда приносим жертву безкровную Богу живому и истинному?

А каковое при таковом святейшем служении пристойно иметь нам внимание, изъясняет то Давид следующим подобием: Яко очи раб в руку господий своих, яко очи рабыни в руку госпожи своея: тако очи наши ко Господу Богу нашему.⁶ То есть: когда, де, раб или раба служит своему господину, или госпоже, с таковым предстоят пред ними вниманием и страхом, что тогда, де, ни на себя, ни на других очей своих не обращают, как только на одних своих властителей, и последнейшие их примечают знаки, чтоб по тому узнать, и исполнит волю их: кольми, де, паче очи и мысли наши должны обращены быть к единому Господу Богу нашему, когда мы пред ним на служении предстоим.

Второе, хотяб мы и с должным вниманием Богу должное служение исправляли, однако не можем упование спасения своего полагать в одном исправном наружных обрядов исполнении, естьли притом жизнь не исправляем свою. Служба, какую мы Богу приносим, есть полезна и нужна, не для Бога, но для нас. Блаженнейшее Божие существо дающее всем вся, и благих наших не требующее, само по себе не имеет нужды во храмах: ибо престол его есть небо: подножие вся земля, и нет места довольнаго ко вмещению его. Не имеет нужды в возжении свещей: яко Он сам есть свет, и живет во свете не приступнем, и сие великое солнечное светило возжено им для освящения нас. Не имеет нужды в каждении фимиама: яко сам Он есть весь желание, весь сладость, и благоуханием благости своея наполняет твари все. Не имеет нужды к питанию, в приносимом ему таинственном хлебе и вине: ибо его есть сие грозное слово: Аще взалчу, не реку тебе: моя бо есть вселенная.⁷ Не имеет нужды в наших песнях и пениях: ибо воспевают пред ним день и нощь превыспренния Ангельския силы. А все сие нужно и полезно есть для нас.

Нужны для нас святые храмы: ибо они суть училищем духовнаго ко исправлению нравов наставления. Полезно есть для нас возжжение свещей: ибо сие нам напоминает, да тако просветится свет наш пред человеки, яко да видят добрая дела наша, и прославят Отца нашего, иже есть на небесех.⁸ Полезно есть для нас каждение фимиама: ибо столь приятны и усладительны должны быть наши приносимыя к небесам молитвы. Нужно есть для нас таинственное святых таин приношение и причащение: ибо чрез сие дух наш посредством святыя веры соединяется с Духом Господним. Нужны для нас пения церковныя: ибо чрез сие прославляем благодеяния Божия, а чрез то показывая себя рабами благодарными, удостоиваемся принятия и больших благодеяний. Все церковное служение, все священнодействуемыя тайны, все совершаемые обряды к тому служат, и для того уставлены, дабы мы от всего того получали наставление, побуждение, случай и пример к исправлению жизни своея. А без того все то бывает не только без пользы для нас, но еще служит и к большему осуждению нашему: поелику мы ко освященным вещам прикасаемся руками неомовенными, то есть, душею нечистою.

Что пользовало тех, кои входящаго во Иерусалим Спасителя великолепным сречали образом, но после чрез скорое время руки свои простерли к предательству его, и те уста, коими восклицали: Благословен грядый во имя Господне;⁹ после осквернили сим ненавистным и зверским воплем: Возми, возми, распни его?¹⁰

Тако да совершаем, возлюбленнии! служение свое пред Богом, да уста наши с сердцем, и наружность со внутренностию будут согласны. Да отвергнем подлейший порок лицемерия. Особливо же в наступающие святыя страстей Господних дни, да окажем свое благоговение. Спостраждем и распнемся Христу: яко да и воскреснем и прославимся с ним. Аминь.

Сказывано в Москве, в церкви святыя Троицы, что в Серебрениках, Марта 24 дня, 1779 года.