Приидите, празднолюбцы, и в день торжества сего приимите добродетели вашей подкрепление. Когда бо празднуем священную память Благовернаго Царевича Димитрия, что иное творим, как совершаем добродетели торжество, веры славу, порока же и зловерия посрамление.
Известны всем сколько чудныя, столько не меньше и печальныя обстоятельства, которыя нам на память приводит день сей. Страсть человеческая вооружилась было всею силою своею: гордость высокомерная предприяла было превратить порядок Богом уставленный: хитрость неблагочестиваго духа возмнила было преодолеть суды Божия. С высоты святыя воззрел на сие Зиждитель тварей, и всех вещей распорядитель: воззрел тем оком, коим он иногда взирал на столп Вавилонский, который подобное же сему высокомерие воздвигнуть намеревало. Усмотрел суету предприятий человеческих: вознегодовал праведно, и дуновением уст своих разсыпал все советы непреподобныя. Но добродетель, но благочестие, но терпение, но упование на Бога, но хранение им уставленнаго порядка возникли свою главу, и сквозь бури и тучи, силившияся их помрачить, светло возсияли.
Приидите убо, о празднолюбцы, паки глаголю, приимите добродетели вашей подкрепление; и сим примером уверьте себя, что добродетель всегда успешна: а порок всегда тщетен и постыден.
Мир управляется промыслом: не слепо проходит течение вещей: все они связаны союзом сколько мудрым, столько и ненарушимым. Благоразумный и храмины строитель основание полагает твердое, ничего не опущает нужнаго, ничего не допущает излишняго, все располагает, чтоб одно другому служило подкреплением. Кольми паче небеснаго круга Верхотворец и Зиждитель тварей не мог иначе устроить мир сей, чтоб в нем вкупе не заключались твердость, порядок, нужда, польза, одного из другаго следствие, каждой вещи и всех постоянное наклонение и стремление к концу предуставленному от вечныя Премудрости.
Положив сию истинну за несумнительную, поелику в ней нас уверяет не токмо совесть, но и самыя наши чувства, уже и не льзя, чтоб добродетель своего не имела успеха: рано ли, поздо ли, удобно ли, или чрез многия трудности, в жизни ли сей, или в будущей, а неотменно достигнет того конца, которой ей праведными судьбами предуставлен; той славы, которую ей вышний Судия определил. А порок напротив сколькоб себя ни льстил: а как-нибудь и когда-нибудь должен посрамиться и признаться, что его предприятия были тщетны. Ибо как первая, то есть, добродетель, есть сходственна с порядком мира, котораго устав есть вечен и не нарушим: так второй, то есть порок, есть противен порядку и общему союзу: следовательно в нем ни расположения твердаго, ни следствий связных, ни конца прямаго быть не может.
Знаю, что в сем пути непорочном могут нас соблазнить случайныя иногда и порока удачи. Но что сии за удачи, надобно разсмотреть: не кажутся ли они нам лестными и завидными по одному обманчивому воображению, но в самой вещи таковы ли суть? ах как часто нас одни мнения обманывают и безпокоят! чести, на пример, и богатства, кажется, больше всего нас смущают, когда мы видим их в руках у людей того не заслуживших: а напротив людей того по мнению нашему достойных видим или в не уважении, или в бедности. Возлюбленнии! да не смущают нас сии мечтания. Ежели сие разберем на основании христианскаго учения: то, что кажется нам быть лестно и завидно, увидим, что оно есть суета, и минет тем безпокойство наше.
Честь ни к какому состоянию прямо не привязана: ибо она ни из какова состояния не изключается. Она состоит в исправлении должности, какую промысл на кого возложил, и в непорочности. Состояния прямо нет низкаго и подлаго: все они от того заимствуют свое уважение, как кто оное проходит. Земледелец, когда себя ведет исправно и непорочно, есть честен: а напротив властелин, когда превращает порядок и совесть; и себя и звание свое посрамляет. Так по чему же земледелец презрен? почему таковый властелин завиден? ни почему.
Вот история нынешняго дня тому нам весьма сильный представляет пример; пример для порока постыдный, для добродетели славный. Борис Годунов предприял вознестись выше состояния своего. Употребил к тому способы зазорные, ни с законом, ни с совестию не сходственные: на время удачею порок его обольстил: но после скоро его опроверг, и падение его бысть велие, яко виновное и его собственнаго и других нещастия.
Теперь остановись всяк зря на сие позорище. Льстила сего нещастливаго честь. Но не больше ли бы он был честен и почтен, естьлиб быв царским болярином и великим конюшим, звание сие исправлял порядочно, благоразумно, справедливо, благодетельствуя другим? что ему воспользовала восхищенная честь? сия высокая честь учинила его безчестным. Не только болярином справедливым, но и естьлиб он был земледельцем исправным и добродетельным, то более и в то время и от будущих веков был бы почтен, нежели...
Се видите, что честь состоит в исправном и непорочном исполнении должности, в какой бы кто ни был. И чем кто себя ведет порядочнее и честнее: тем большее и себе и званию своему придает уважение.
А потому осталось ли уже кому в чести завидовать? Ежели кто исправно должность свою проходит, и тем себе снискивает честь: согрешишь, естьли сему позавидуешь. Таковой заслуживает, чтоб ты радостным лицем на него взирал, и ревностным сердцем ему подражал: он есть дар Божий неоцененный. А естьли кто неисправен и непорядочен в должности своей: хотяб она казалась нам быть и высокою, завидовать нечему. Ибо таковый чести не имеет: а наружная пышность и надмение есть суета и мечта, заслуживающая, чтоб благоразумный человек оную презирал, а честный бы о том сожалел. Вот какими разсуждениями должен себя подкреплять благочестия и добродетели любитель: и не преткнется нога его в пути непорочнем.
Что же сказали о чести, тоже самое надобно приложить и к богатству. Оно само чрез себя есть ничто, и никакой цены не имеет: поистинне так: а придает ему цену приобретение и употребление, то есть, каким образом кто оное приобрел, и как его употребляет. Естьли кто оное приобрел своим трудом, своими заслугами, правдою, и оное употребляет на пристойное себя и дома своего содержание, на вспоможение бедным, на устроение храмов Божиих, больниц, училищ: того имение есть благословенно, и оно безценно, хотяб и посредственно было. Но кто имение снискал неправдою и коварством, и оное употребляет на одни прихоти, роскошь, мотовство, или без всякаго употребления его хранит: того имение есть не благословенно, и никакой цены не имеет. Какая бо может быть цена той вещи, которою покупается ничто? А роскошь и мотовство суть ничто: следовательно и то, чем оне покупаются, есть ничто. А потому первому, то есть, справедливо имение приобретшему мужу, и оное свято употребляющему, не завидовать, а паче подражать, и боголюбезным человеком его почитать должны мы. А второму, то есть, неправедному имения похитителю, и онаго зловредному расточителю завидовать нечего. Он дая вид, что имеет много, самою вещию не имеет ничего: или по крайней мере лучшеб для него было, когдаб он не имел ничего. Благоразумный человек его презрит, а честный о нем пожалеет: а и тот и другой ему не позавидуют.
На основании сего разсуждения да учредим мы поступки свои: промысл Божий да руководствует нас: добродетель да увеселяет: упование да подкрепляет терпение наше. Велий есть муж звания своего исправный исполнитель: и зело богат, который живет умеренно, и излишния прихоти умеет благоразумно ограничивать. Велие бо приобретение есть, по Апостолу, благочестие с довольством.1
Ты же Боже! молитвами празднуемаго нами угодника твоего спомоществуй нам в подвиге нашем. Неповинно пролитая его кровь да вопиет пред тобою за нас, яко кровь Авелева, яко кровь возлюбленнаго отрока твоего Иисуса. Аминь.
Сказывано в Архангельском соборе Маия 15 дня 1777 года.
19 марта 2024 г. (6 марта ст. ст.)
Стекло, несмотря на свою хрупкость, один из наиболее долговечных материалов. Археологи знают об этом как никто другой — ведь в процессе полевых работ им доводится доставать из земли немало стеклянных находок, которые, невзирая на свой почтенный возраст, полностью сохранили функциональность.
Разработка сайта - компания Омнивеб
© 2000-2024 Свято-Троицкая Сергиева Лавра