В день Введения во храм Пресвятыя Богородицы

СЛОВО

В ДЕНЬ ВВЕДЕНИЯ ВО ХРАМ
ПРЕСВЯТЫЯ БОГОРОДИЦЫ.

Сей день от церкве уставлен, празднован быть в воспоминание того, что как блаженные родители Иоаким и Анна испросили у Бога благословенный плод, преславную Дщерь, от век предъопределенную быть Материю Иисусовою: то почли за первый долг, воздать благодарность Благодетелю своему тем, чтоб от Бога данное детище воспитать в законе Божии, и во всяком благонравии.

Ибо не редко случается, что даруемыя нам от Бога дети, украшенныя всякими дарованиями и способностями ко всему, но по худому о их воспитании радению дарования их остаются тщетны и способности безплодны. Так сия ли есть наша за таковый дар пред Богом благодарность?

Не таковы были благоразумные и честные родители, Иоаким и Анна. Они не откладывая времени, не давая худым укорениться привычкам, не попуская силы неге, как только непорочная их Дщерь начала языком некоторыя произносить слова, мыслей неповрежденных изъяснения любезныя; как только наступило время, в которое младенец неприметно для нас, но начинает уже разбирать одно от другаго, и печатлеть на своем мягком сердце добрыя или худыя воображения: еще трех лет сущую юницу приводят вопервых во храм, чтоб испросить благословения у Бога. Так надобно начинать всякое дело! Потом вручают ее воспитателям, в благоразумии и во благонравии просвещенным учителям, чтоб посеяли на сердце ея семена добродетели, насадилиб в ней страх Божий, научилиб ее правилам честности, и как, препровождая сию жизнь, быть ей и временно и вечно щастливою.

Великий священник, божественный Захариа! приими сию отроковицу. Никогда еще руки Твои не приносили Богу благороднее жертвы сея. Нет для тебя славнее действия, как испрашивать молитвами своими благословение Божие на тех, кои от младенчества посвящают себя Богу.

А вы, священные воспитатели! от Бога избранные учители! Воззрите на приводимое вам сие нелестное отроча. Се благословенная земля, на которой вы семена учения своего благополучно сеять имеете! Се любезный предмет ваших трудов! Се славное торжище, где таланты ваши с пользою для других и вас усугублены быть могут.

Но не поставим себе за труд далее взойти в сие разсуждение, и открыть пользу и нужду воспитания детей.

Человек родится с известною слабостию. Руки еще не действуют, ноги не ходят, и сам себе ни в чем помощи подать не может. А паче всего, что он способности имеет почти ко всему, но обоюдныя, то есть, равно склонныя и к доброй стороне и к худой.

Сие положение детей есть самое нежное. В сие-то время требует и Бог, требует естество, требует слабость детская, требует долг родительский, и собственный их и приставников покой и радость, чтоб сии златые младых лет часы не упустить нерадением, а употребить в пользу их и свою.

Требует вопервых Бог. Ибо родителей Он поставил вместо орудий промысла своего, чтоб они поступали не так по собственному своему изволению, как по необходимости его о том благоволения и определения. Определил Он солнцу освещать мир; и оно исполняя закон, всегда течет, и все твари освещает. Подобное есть Его и для родителей определение, которое естьлиб они пренебрегли; былиб худые устава Господня исполнители, неисправныя орудия, и превратители спасительнаго его намерения.

Не мог ли бы Бог вдруг произвести нас совершенными? Мог поистинне. Но благоволил Он дело свое препоручить родителям, положившись на их от него же влиянную к детям любовь. Так сколькоб было постыдно, естьлиб не соответствовать сей Божией возложенной на нас доверенности?

Требует Бог: но требует и самое естество. Нет во всех животных столь дикаго и свирепаго зверя, который бы не воспитывал своих детей со всяким рачением. Позабывают они тут свое природное свирепство; ласкаются, истощавают свои сосцы, свою кровь; приобучают их к ступанию, или к летанию. И те же нравы, коими их естество одарило, и в детей своих вселить всемерно стараются. Так не паче ли сего от нас самое естество требует: да какое? разумом одаренное: чтоб нравы добрые чрез воспитание в детей своих влиять. Иначеб мы были жесточае животных: да к кому? к плоду чрева своего.

Требует от нас того и самая слабость детская. Не кажется ли, что они, еще не возмогши говорить, самыми знаками, самыми слезами, самым своим ко всему безсилием, из самой колыбели нам говорят: Дражайшие родители! благоволил небесный наш Отец нам получить от вас жизнь; но она слаба и немощна: не возгнушайтесь нашею слабостию: воззрите на нашу немощь: дав нам жизнь, зделайте ее благополучною; употребите наши способности в действие по своему благоразумию. Мы сами себе доставить того не в силах. Наша едина надежда в вашем родительском к нам усердии. Заставьте нас быть вам одолженными не токмо жизнию, но и жизнию доброю. Кто будет столь нечувствительнаго сердца, чтоб не был тронут сим безгласным воплем?

Требует того же и будущее жизни благополучие, которое единственно от добраго зависит воспитания. Чем новый сосуд будет напоен: тот запах всегда в себе содержать будет. Надобно тогда надлежащия брать предосторожности, когда еще выя не жеска, когда члены гибки, нега не испортила, худыя содружества и беседы не заразили. Нет труднее, как выводить привычку к худому. Сие затруднение находят многие воспитатели и учители. Приводят к ним детей, но уже занятых худыми предубеждениями: и в коих ожестевший дух не сильны бывают умягчит правила честности.

Но и самый покой и удовольствие родительское того же требует. Ибо не знаю, может ли что в жизни быть утешительнее, как видеть своих детей, окрест трапезы своея, яко новосаждения масличная,1 приносящия плод благоделания? так как напротив нет мучительнее видеть их в развращении, и собственною утробою быть терзаему. Ах! надобно опасаться, чтоб вместо прославления имени родительскаго, не принуждены они были, подпав тягости наказания Господня, проклинать виновников своего нещастия.

И так видим, сколь важно есть сие возложенное на родителей обязательство. Но в нынешния нещастливыя времена малое о том видим радение: или и есть радение, но в том, что едва ли не к большему служит развращению. Поверяем любезный свой залог людям неизвестным, пришельцам, никаких в себе следов честности не имеющим, которые сами или избежали наказания, или исправляемы быть долженствуют. Но пусть бы они были и честные люди: но чему обучаем? говорить иностранными языки, плясанию, как обращать мечь, чтоб в случае страстнаго жара мог его употребить на пронзение другаго. А обучение закона где? А изъяснение существенных понятий добра и зла где? А выразумение настоящаго человеческаго благополучия и нещастия где? Сие предоставляем судьбе.

Но когда уже с сей стороны дети остаются безпомощными: то по крайней мере в домашнем родителей своих поведении находят они добрый для себя пример. Они во внутренних своих обиталищах благоговейны, воздержны, честны. Их беседа благоухает разговорами о благоразумном хозяйстве, о содержании слуг в порядке, о употреблении имения на добрыя и полезныя дела, о сохранении правосудия, о истинной храбрости, о благодетельстве другим, о удалении от роскоши и праздности, о прилежном должности исправлении. Таковыя беседы есть школа нравоучения: и наши предки в сем-то внутреннем училище обучалися, не требуя пришлецов опасной помощи, и были добрые Христиане, и честные граждане.

Но сила разливающагося тления и самыя наши домы, самыя ложницы заразила. Что мы здесь увидим? что услышим? видим роскошь безпредельную, праздность всегдашнюю, ревнование, как одному другаго превзойти в мотовстве: видим дом всегдашними молитвами не освящаемый, призыванием имени Божия не благословляемый. Слышим разговоры безбожием смердящие. А когда дети не видят нас в домах, где находят? в церкви? в судилище? в соборе добродетельных? никак: а где? на зрелищах, на конских ристаниях, или охотах, в зборищах нечестием прикрытых и подозрительных. И так порча преходит из рода в род безудержным течением.

Да возчувствуем сие наше нещастливое положение; да убоимся наказания, которое мы себе приуготовляем в развращении детей. Да попечемся о их и своей благополучной жизни. Подражая ныне празднуемой преблагословенной Деве, да посвящаем плод чрева своего Богу от самаго младенчества. Да будут они блаженны нами, а мы утешаясь их щастием, прославим небеснаго Отца, о всех нас пекущагося. Аминь.

Сказывано в Москве в Чудове монастыре, 1777 года Ноября 21 дня.



Оглавление

Богослужения

19 марта 2024 г. (6 марта ст. ст.)

Частые вопросы

Интересные факты

Для святой воды и масел

Стекло, несмотря на свою хрупкость, один из наиболее долговечных материалов. Археологи знают об этом как никто другой — ведь в процессе полевых работ им доводится доставать из земли немало стеклянных находок, которые, невзирая на свой почтенный возраст, полностью сохранили функциональность.