В день Архангела Михаила

СЛОВО

В ДЕНЬ АРХАНГЕЛА МИХАИЛА.

Весьма прилично и праведно, чтоб церковь, на земли воинствующая, творила когдалибо воспоминание и о церкви, на небеси торжествующей. Мы, по слову Апостольскому, да и самою вещию пришельцы на земли, и поспешаем, или должны поспешать к горнему отечеству, к вечному жилищу нашему. Мы воинствуем под знамением креста Христова: то есть, чрез разныя искушения, беды и подвиги, тщимся достигнуть вечнаго на небесех покоя. И по тому Христиане, в таком положении здесь на земли пребывающие, называются Богословии испытателями церковию воинствующею. Но которые уже достигли той щастливой судьбы, что весь житейский подвиг в добродетели и благочестии окончав, причислены на небеси к собору святых, и радуются на райских ложах своих: те составляют церковь торжествующую.

А как из первых того блаженнаго общества членов суть Ангели: то и зело прилично, говорю, чтоб церковь, на земли воинствующая, творила когдалибо воспоминание и о церкви, на небеси торжествующей. Кто по бурному плавая морю не воображает пристанища? Кто долгим и трудным шествуя путем, из мысли выпущает приятное жилище свое? Кто воин, вне предел с не приятелями сражаяся, мысль свою не обращает к драгому отечеству, чтоб по трудах опочить во объятиях любезных для него особ?

Напоминание сей, на небеси торжествующей, церкви облегчает наши труды, ободряет в подвиге; ибо уверяет, яко не тщетно наше течение, и надежда не суетна. А святии Ангели в том нам спомоществуют: ибо приносят наши молитвы, и возлагают на горний жертвенник, записывают в книгу живота все наши дела благия; радуются зело, по Евангелию, о грешнике кающемся1, и тем нам являют свою любовь и дружество; назирают самые пути, да не преткнется о камень соблазна нога наша. Что бо суть Ангели? По разсуждению Павлову, суть служебнии дуси, в служение посылаемидляхотящих наследовати спасение.2

Нам остается следовать дружелюбному и доброжелательному руководству их. А последуем тогда, когда им по возможности подражать будем. Чей бо пример может для нас быть действительнее, естьли не сих, толиким к нам усердием расположенных, чистейших духов?

Их первое служение есть прославление Бога, не для того, чтоб безконечная слава Божия требовала, или могла быть увеличена: но они созерцая чистейшим понятием совершенства Божия, не могут не гореть к Нему любовию; не могут не чувствовать благоговения к Нему; не могут не проповедывать славы Его. Мы в сем равное с ними приняли на себя обязательство. Тварь обязана прославлять Творца своего. Сии священные храмы нам всегда то напоминают. Да и весь мир есть нерукотворенный храм Божества, в котором мы особливо, яко разумная тварь, имеем долг приносить всегда жертву благоговения, любви, прославления и благодарности.

Чем меньше мысль наша занята заботами мира; тем она способнее к понятию совершенств Божиих: чем меньше угождаем чувствам; тем более очищается разум: чем более противимся страстям; тем совести зерцало светлее становится. Не льзя нам, отягощенным плотию, быть подобными Ангелам: но надобно, по возможности нашего естества, чтоб приближались мы ко Ангелам.

Но что я говорю? чтоб приближались мы ко Ангелам. Хотяб не выступали из предел человеческаго естества. Бог от нас не требует невозможнаго. Блюди порядок естественнаго расположения, и тогда удобно можешь стать органом хвал Божиих и во плоти Ангелом.

Ты обложен плотию; но одарен и разумом: не для того дана плоть, чтоб помрачала разум; но для того разум дарован, чтоб управлял склонностями плоти. Ты связан чувствами: но вспомоществован и совестию. Не для того даны чувства, чтоб предпринимали что либо противу совести: но для того совесть влиянна, чтоб они поступали по власти и распоряжению ея. Ты окружен мирскими суетами: но притом подкреплен и промыслом Божиим. Не для того праведная судьба попустила тебе иметь суеты, чтоб ты ими себя отяготил: но чтоб и тело было в движении, и дух в бодрости, а и то и другое в благоразумной умеренности.

Естьлиб сим благословенным путем проходили мы: наше пред Богом служение былоб подобно служению Ангельскому.

Когда сияет в разуме твоем истинное просвещение: не льзя, чтоб совершенства Божия, яко первыя истинны, не были по возможности человеческой открыты тебе. А с чистым совершенства понятием не разлучно сопряженна и любовь. И по томуб неотменно сердце твое восхищенно было любовию совершеннейшаго Блага. А в таком положении чтоб могло быть предпочтено любви его?

Когда прямый разсудок, совесть, паче же Божий закон управляет всеми поступками твоими: не естьли сие прославлять Бога? Ибо проповедывать Божию славу, не в том состоит, чтоб только одними устами, одними пениями превозносить Его имя, и изчислять Его благодеяния: но показывать на самом деле, что ты Его благодеяния чувствуешь, и на премудро им устроенном состава твоего органе поеши добраго даров Его употребления песнь согласную.

Художник прославляется, когда рук его дело порядочное имеет течение, и по своему устройству к надлежащему употреблению пристойно и выгодно. Открывается слава и премудраго Художника мира, когда все дарованныя от него нам способности употребляем на тот конец, на которой Он определил. Тогда-то все на небеси Ангели тако возопиют: когда Творец созидал твари, мы были свидетели, что они выходили из рук Его во всем совершенстве своем: И виде Бог, яже сотвори: и се добра зело.3 Сей-то человек, на котораго днесь взираем мы, и который есть одна из тварей Его, ни чем не опорочил святейшее дело Божие. Все у него в порядке, все во благочинии. Какия любезныя дела производит он! В разуме чист, в сердце радостен, в совести спокоен: да и на самом лице его сияет внутренния тишины знамение. Не довольно сего: Он и другим утеха, нещастным помощь, обществу подпора. Да будет слава Богу столь премудро сего человека устроившему! Яко возвеличишася дела твоя Господи!4

О блажен, кто самим собою дает случай к таковому Ангелам о себе восклицанию! а сего и можем удостоиться, естьлиб вся жизнь наша таковым образом была распоряжена.

Но зная человеческия слабости, искушения, прельщения чувств и мира, многаго я от людей требую: когдаб мы, хотя в сих храмах священных, прямо уставленных на служение Богу, так Ему предстояли, как требует долг наш, святость места сего, и величество Бога невидимаго. Да и как бы не со страхом и благоговением в том месте предстоят, где Божественныя совершаются тайны, и где мы сами велегласно поем: Иже Херувимы тайно образующе: то есть, что мы отправляя службу Богу, представляем лице Херувимов Богу непорочно служащих, и чрез то сами, яко Херувимы становимся. Так мы поем, так возглашаем: но, о сколь самое дело с признанием уст наших не сходствует!

Хотя и не зело часто посещаем мы сии домы молитвенные: но совсем тем не редко стоим не со благоговением. Не внимаем ни чтению, ни пению, дерзостно разговариваем, безстыдно смеемся, с одного места переходим на другое: иногда же страшное сие место находим за способнейшее к исполнению страстных мыслей своих. Когда, говорит Златоуст, приходит повеление от Царя земнаго и прочитывается; все внимание свое к слышанию простирают с великим молчанием: но здесь служитель олтаря вопиет: рече Господь: тако глаголет Господь Бог Вседержитель: но мало кто внемлет, и вся превращенна суть. На самых позорных зрелищах тихость и внимание: но здесь разговоры и смехи. И так в море тишина, а в пристанище волнение.

Естьли же таковы мы и в самых домах Господних при совершении святейших таин, в присутствии самого Бога и Ангел Его: то каковы наши поступки должны дома быть? Сей знак весьма печален: ибо делает он несумнительное о всей жизни заключение. Благоразумно от древних изобретено, чтоб при входе церковном шарами изображать Ангелов, которые входящих во храм и благоговейно стоящих записывают в книгу живота: а разговаривающих и без всякаго умиления предстоящих из оной книги изглаживают.

Чтоб сие наше, или паче церкве святыя наставление было не безполезно: да не почитаем его, молю, за одно витийствующаго проповедника разглагольствие: нет здесь; да и не нужно витийство: есть одна простая истинна, красна исполнением своим. Нет здесь ничего, чтоб силою и важностию своею не достойно было внимания нашего.

Ты же Боже! предстательством Архистратига Михаила и всех святых Ангел Твоих, сотвори, да так служим Тебе во храмах сих на земли, как надеемся предстоять престолу Твоему на небеси. Аминь.

Сказывано в Москве в Архангельском соборе Ноября 8 дня, 1777 года.



Оглавление

Меню раздела

Богослужения

19 марта 2024 г. (6 марта ст. ст.)

Частые вопросы

Интересные факты

Для святой воды и масел

Стекло, несмотря на свою хрупкость, один из наиболее долговечных материалов. Археологи знают об этом как никто другой — ведь в процессе полевых работ им доводится доставать из земли немало стеклянных находок, которые, невзирая на свой почтенный возраст, полностью сохранили функциональность.