Слово в неделю пятую великаго поста

СЛОВО

В НЕДЕЛЮ ПЯТУЮ ВЕЛИКАГО ПОСТА,
И НА БЛАГОВЕЩЕНИЕ.

Сей день соединяет два праздника; но читанное в одном евангелии кажется быть противно другому, хотя самою вещию они и согласны. В одном читано, что два ученика Христовы просили, дабы они посажены были на престолах. В другом слышали мы, что святой Деве Ангел возвещает честь престола Божественнаго; но она от того отрицается. Учеников уговаривает Спаситель, чтоб они отстали от сего честолюбиваго предприятия; но они в томже настоят прилежно. Пресвятая Дева убеждается, чтоб восприяла честь от века ей предъуготованную; но она от того возможным образом уклоняется. Апостолам вместо просимой чести предлагается чаша горести и страдания. Но блаженной Отроковице вместо смирения и унижения предлагается честь и слава.

Апостолы, чего просили, того не получили, а вместо того испили чашу страдания, чего не просили. А святая Дева то получила, от чего отрицалася, и чего почитала себя быть недостойною. Стала материю Христовою, благословенною в женах, и во всех родах ублажаемою. Святейшему чрева ея плоду дал Господь Бог престол Давидов (Лук. гл. 1, ст. 32); а с ним вкупе и она, яко царица, предстала одесную Бога в ризах позлащенных одеяна и преиспещренна (Псал. 44, ст. 10). Вот что делает гордость, и до какой высоты возводит смирение! Мы в прошедших неделях все свои слова, по свойству времени постнаго, склоняли к покаянию. Ныне к томуже нас ведет самое евангелие. Ибо чтоб истинное в нас возродилось покаяние, надобно гордость отложить, а сердцем и душею смиритися пред Богом.

Гордость весьма препятствует покаянию: ибо она не допускает узнать своих недостатков, своих слабостей, своих пороков: а без сего как покаяться? Но смирение усматривает свои недостатки и слабости; а потому ищет исправления; так как больной, чувствуя свою болезнь, ищет врачевания. Смиренный с Давидом вопиет: Исцели мя Господи, яко немощен есмь (Псал. 6, ст. 3); яко несть мира в костех моих, от лица грех моих (Псал. 37, ст. 4). Гордый своих недостатков не узнает для того, что высокомудрствует. Все люди для него или малопросвещенны или суеверы; всему, по ево мнению, должно бы быть не так, как оно есть; а так, как он думает. По такому мудрованию он даже иногда и самыя священныя веры уставы пересужает, и тайны Божия дерзает подводить под толк свой.

Валтасар Вавилонский царь пиршествуя и пьянствуя велел подать себе священные сосуды, в коих приносима была жертва Богу небесному, чтоб их обратить в сосуды своего невоздержания (Даниил. гл. 5); не для того, чтоб из них пиемое вино было сладше, но чтоб удовлетворить своей гордости, и показать, что он тому смеется, что другие, по ево мнению, суеверные почитают священным. Всех святыню презирающих должно почесть пьяными по гордости, и на Валтасара сего похожими. Так высокомудренный и гордый человек, видите, близок ли есть к покаянию?

Но смирение от таковаго высокомудрия удаленно. Оно, не имея надеяния на себя, приемлет советы и наставления других; даже и тех, кои униженными и простыми быть кажутся. Смиренный сам в себе говорит: кто я таков, чтоб все пересуждать и всем себя предпочитать дерзал? Таковое высокомерие скоро меня доведет до заблуждения. Помышления бо смертных боязливы, и погрешителны разсуждения их (Прем. гл. 9, ст. 14). Сноснее будет для меня, ежелиб случилось погрешить со всеми, нежели одному итти противу всех.

Но чем более таким образом он смиряется; тем более умудряется. Сие засвидетельствовал сам Спаситель: он увидя, что простые и смиренные его учение приняли, а гордые оное презрели, воздал хвалу за сие судьбам Божиим пред лицем неба и земли: Исповедаютися Отче, Господи небесе и земли, яко утаил еси сия от премудрых и разумных, и открыл еси та младенцем (Лук. гл. 10, ст. 21). Но и Давид, как по содеянии греха смирил себя пред Богом, тогда признал пред ним, яко безвестная и тайная премудрости твоея явил ми еси (Псал. 50, ст. 8). А мудрость сия наипаче в том состоит, что человек смирив себя, располагается к покаянию; а чрез то своих пороков ко исправлению.

Гордость все приписывает своему разуму и своим заслугам. Гордому кажется, что ежели бы он что получил не от себя, а по благоволению другаго, то акибы почелся уже он быть презренным и униженным. Да пусть бы сие было пред людьми: но какая дерзость возноситься таким образом пред лицем самаго Бога? Какой пред ним разум, какия заслуги! Что ты имеешь, чтоб от Бога принял не по милости одной: когда же принял по милости, что хвастаешь, какбы ты сам от себя то имеешь, Апостол говорит: да и Спаситель учит: Аще и вся повеленная вам сотворите, глаголите, яко раби непотребни есмы (Лук. гл. 17, ст. 10); понеже то зделали, что делать был долг наш. Ничего я чрез сие не заслуживаю, а только долг плачу; но и того никогда заплатить не могу.

Вот два ныне упомянутые ученика что Христу говорили: Хощем, да сядем на двух престолах (Марк. гл. 10, ст 38). Конечно сия прозьба была высокомерная, когда они думали, что то заслужили; а еще высокомернее, когда думали, что должно им то дано быть, чегоб они ни захотели. Но на сие им было сказано: Несть мое дати. То есть, не свойственно мне дать таковую честь не заслужившему: а несумнителный знак есть малой заслуги, когда кто таким образом хвастает.

Но смирение все приписывает Богу: и чем выше восходит своею добродетелию, тем более себя унижает: наподобие древа, которое чем более отягощается плодами; тем более к земле преклоняется: и ежели смиренный и при добрых делах унижает себя; то каков уже он должен быть, ежели какия в себе, яко человек, чувствует слабости и погрешности? Ах колико он тогда сокрушается! И малые проступки свои почитает великими: ибо ведает, что всякой грех есть преступление закона и ходатайствует смерть. Таков был Павел, который уже по обращении, и добродетелями равен будучи Ангелам, однако смирялся пред Богом и говорил: Господь Иисус пришел грешныя спасти, от нихже первый есмь аз (1 Тим. гл. 1, ст. 15). Таков был и Давид, который в покаянии своем боялся и малейших грехов: Грех юности моея и неведения моего не помяни (Псал. 24, ст. 7): От тайных моих очисти мя, и от чуждих пощади раба твоего (Псал. 18, ст. 13 и 14).

Имели же праведники сии великую причину таковым образом смирять себя пред Богом. Ибо ведали они, что чем более пред ним смирятся, тем более он с высоты святыя своея к ним преклонится.

На кого воззрю? Возглашает он сам: разве на кроткаго и молчаливаго, и трепещущаго словес моих? (Исаии гл. 66, ст. 2).

Гордость бывает не предъусмотрительна. Будучи ослепленна сама собою, что из чего последует, не усматривает. Все вышедшее из порядка, должно кончиться непорядком. За всяким худым следует худое. Сей порядок учрежден провидением, котораго кажется переменить не возможно. Кажется, говорю. Ибо покаяние столь есть сильно, что и самое сие учреждение Божие переменяет. Согрешили Ниневитяне; привлекли на себя и на весь град свой гнев Божий. Сие следствие казалось быть в порядке и необходимо; но покаянием сей удар отвращен, и гнев уступил место милости. Гордый сих несчастливых по худым своим делам следствий не предъусматривает; и для того к покаянию не прибегает; так на нем и исполняется то, что написано: когда он говорит: мир, мир: но в самое сие время внезапу поражает его всегубительство.

Но смирение предъусмотрительно и осторожно: оно всегда боится себя и слабостей своих. Не известно, чем откроется завтрешний день. Все судьбы и каждаго в руке Господни. Ведаем, что и правосудие его для грешников неизбежно, и милость для кающихся готова. А потому смиренный человек, когда и в благих делах успевает, боится, чтоб почитая себя стоящим не упасть: и преткнувшись, тотчас берется за жезл покаяния, и на него опершися востает благополучно.

Вот свойства гордости и смирения. Одно бросив, другое приняв расположим мы себя к покаянию: ибо при его руководстве тотчас узнаем свои недостатки, слабости и пороки. Как скоро кому гордость в сердце будет говорить, так как она говорила одному гордому в Апокалипсисе упоминаемому, что я богат и обогатихся, и ни в чем нужды не имею (Апок. гл. 3, ст. 17): то не медля на сей час позовем к себе покаяние; и оно напротив того возразив скажет: как ты позабыл и не ведаешь, что ты окаянен, и беден и нищ и слеп и наг (тамже).

А как при сем открытии увидим столь многоразличныя и тяжкия свои болезни, что мы их сами собою излечить никак не можем, то покаяние же поведет нас и ко врачу всесильному. Сидеть ли нам одесную или ошуюю на престолах, оставим сие Богу. Наше только дело есть, что как он всегда хощет в нас взойти дверию покаяния, то были бы мы всегда к тому готовы, с сим на зовущий глас его ответом: Се раб Господень, се раба Господня! буди мне по глаголу твоему (Лук. гл. 1, ст. 38). Аминь.

Говорено в Чудове монастыре 1789 года, Марта 25 дня.



Оглавление

Богослужения

29 марта 2024 г. (16 марта ст. ст.)

Частые вопросы

Интересные факты

Для святой воды и масел

Стекло, несмотря на свою хрупкость, один из наиболее долговечных материалов. Археологи знают об этом как никто другой — ведь в процессе полевых работ им доводится доставать из земли немало стеклянных находок, которые, невзирая на свой почтенный возраст, полностью сохранили функциональность.