Слово в неделю вторую великаго поста

СЛОВО

В НЕДЕЛЮ ВТОРУЮ ВЕЛИКАГО ПОСТА.

Благословенное времени постнаго, яко времени покаяния, течение происходит. Наш долг есть, православные Христиане! им возпользоваться, дабы не показалося, что вотще нам дана сия благодать Божия. Мне нет нужды изыскивать причины, котораяб вас к покаянию возбудила. Она есть внутрь каждаго из вас. Не требуют здравии врача, но болящие (Матф. гл. 9, ст. 12). Больный телом, но лечения не ищущий, близ есть смерти: больный душею, но покаяния не ищущий, близ есть погибели.

Но между болезнями телесными и душевными есть некоторое различие; различие странное и вкупе весьма опасное. А имянно; болезни свои телесныя тотчас мы чувствуем и узнаем; но не так скоро болезни душевные. Да еще к несчастию нашему случается, что мы будучи весьма болезненны душею, почитаем себя здравыми, и руку врачевать нас хотящую отвергаем с негодованием.

Примеры сему многочисленные видим мы в самом Евангелии. Спаситель мира, яко природы Творец и распорядитель, имел силу врачевать болезни телесные: но его прямая и сила и воля состояла в том, чтоб врачевать болезни душевные. Видим, сколько болезненных телом к нему приходило просить исцеления: но весьма мало видим, чтоб кто его просил о исцелении болезней душевных. Просит слепец; даждь ми зрение: для чегоб ему наипаче не просить; просвети мои очи душевные, чтоб я узрел тебя и истину твою, и ходил бы прямо по пути заповедей твоих. Просит его хромый; исцели мои ноги, чтоб я мог ходить свободно. Для чегоб его паче непросить: поправь хождение моих дел, чтоб я в них не претыкался и не падал. Просит его разслабленный телом: возврати членам моим жизнь и движение: но для чегоб его паче не просить: возврати моей мысли и сердцу жизнь и движение; ибо они разслабленны и мертвы. Но нет! просят все о исцелении болезней телесных; а о болезнях душевных нимало не поминают, какбы их и совсем не было. А по сему видно, что они или не признавали себя больными душею; или болезни душевные за мало почитали.

Я должен непременно теперь сего изыскать; не находимся ли и мы в таком опасном состоянии. Ибо ежелиб мы, чего не дай Бог, в таком состоянии были, не признавая себя больными душею, то безплодноб было сие наше поучение: да не нужноб было и покаяние; не требуют здравии врача, но болящие.

Но дозвольте духовному врачу несколько коснуться душевных ран ваших, вкупе же и моих. Открыв оные, увидим их все безобразие, тягость их и опасность. Я не буду разсматривать душу каждаго особо; ибо сего и не могу. А предоставляю всякому, следуя за мною, испытывать самому самаго себя. Мы воззрим на нравы наши и жизнь вообще: ибо сие и для нас открытее; и каждый тут найдет самаго себя.

Вера и Богослужение есть начало и основание благонравия. Когда вера или не уважаема или и пренебреженна; не льзя тут быть благонравию. Отдавая всю справедливость и честь некоторым добрым Христианам, не видим ли в прочем, какая у многих в сем важном пункте есть слабость и небрежение. Иные о должностях Христианина мало думают; иные их пренебрегают; а другие и осмеивают. На театры поспешают с охотою; а церкви Божия остаются праздны и в сетовании. С каким удовольствием и привязанностию зрелищами услаждаются! а сюда, ежели когда и приходят, или с леностию, или с холодностию: и при священнейших тайнодействиях стоят без страха и благоговения. Да когдаб сие делалось по одной слабости: к слабости сей у иных даже пристает, хотя превратное, но умствование, что все то и мало достойно их уважения. Вот рана самая тяжкая, не для церкви токмо, но и для общества!

Другие не быв столь дерзновенны, но в законе не имея надлежащаго просвещения, также мало исполняют должностей Христианских, не по презрению, но по нерачению и слабости. Не токмо в другия времена года, но и в самое сие время покаяния, о покаянии мало помышляют. В обыкновенных мирских и телесных делах упражняются. Многие годы проходят, без исповеди и причастия, так, как бы они или не имели нужды в том, или как бы не были христиане. Иные имея привязанность к вере, но не имея основательнаго в ней просвещения, в различныя впадают суеверства. Уважают наружность и мелкость; но внутренность остается без исправления, и важное без исполнения. И так своевольствуют или дерское неверие, или грубое невежество, или суеверие постыдное, или слабость не извинительная: а истинна веры и обязательства ея мало кем или познаются, или исполняются.

Сие подает случай пагубному расколу, сей тяжкой для церкви Божией язве. Раздирается риза Христова; а чрез сие единаго тела члены становятся друг другу противными и враждебными! Когда же и вера и церковь в столь болезненном состоянии; чего добраго ожидать в жизни и нравах? Из сего нечистаго источника проистекает корыстолюбие. Оно предательствует правду, и вводит во все дела непорядок и разстройство. В низком состоянии производит оно взаимные ссоры, обиды и убийства, в торгах обманы; в судах неправосудие; в должностях предпочтение недостойных достойным; в духовных пренебрежение святыни, изобретение суеверий и лицемерие. Должно конечно всему сему быть там, где корысть предпочитается правде.

Но сей пагубный порок на сем еще не остановляется. Приобретенная и умноженная корысть отворяет двери роскоши. Ибо и Божие правосудие редко допущает, чтоб нажитое неправдою, прожито было честно и праведно. Роскош вводит ежедневныя увеселения и гуляния: вводит расточительные и непомерные расходы, на одну суету и разслабление тела и духа. Вводит сладострастия; погубляет чистоту и целомудрие: вводит любодеяния и прелюбодеяния: а отсюду семейственные несогласия, раздоры, и несчастливые разводы. Роскош вводит праздность, и драгаго времени употребление на одни суеты, на осмеяния других, на сплетение козней противу ближняго, или на изобретение безчестных способов, как истощившися от безпутства, безпутно же себя и поправить.

Но да не возглаголют более уста моя дел человеческих. Я о чем и помянул, не для того, чтоб кого опозорствовать, но чтоб представить себе болезни наши, и возбудить каждаго к покаянию. Ибо в начале сего слова сказали мы, что болезни душевныя удобно приходят; но не удобно узнаются: даже, что не редко Бог за них строгие насылает казни, но и от того не пробуждаемся, так, как Пророк говорит: Бил еси нас Господи, и не поболехом (Иерем. гл. 5, ст. 3). Не чувствуем и самых наказаний. Для того, что зело умудрились. Все сие бывает, де, не за грехи; а по случаю.

И так, чтоб вытти нам из сего заблуждения, и приняться за покаяние, имел я долг уверить самаго себя, и вас, что мы болезненны душею; да и болезненны болезнию тяжкою. Разныя видели мы болезни: пусть же всяк взойдет в самаго себя; и нашедши себя рабом какойлибо страсти или порока, да прибегнет не медля ко врачевству покаяния. Для разных болезней телесных разныя и лекарства. Но для душевных есть едино, покаяние; а потому и удобнее им воспользоваться. И оно несумнительно, и врачь надежен. Не требует он мзды; ибо врачь есть безмездный: да и сам нас награждает всем нужным ко исцелению. Не требует и призыву: ибо предваряет каждаго хотение. Да и нет же другаго врача, кроме его единаго. Никтоже может оставляти грехи, токмо един Бог (Марк. гл. 2, ст. 7).

Да прибегаем к сему врачу с верою и покаянием. Каким образом вопросите вы? Довольно, ежели таким образом, как поступаем в случае своих болезней телесных. Мы от них мучимся, стонем, воздыхаем, у всех просим помощи, ищем врачей, не жалеем иждивения, толькоб от мучения болезни свободиться. Ежели так поступим и в болезнях своих душевных; покаяние будет совершено, получено исцеление, возвратится душе здравие, совести мир и радость о Дусе святе. Аминь.

Говорено в Чудове монастыре, 1789 года, Марта 4 дня.