Словов неделю Ваий

СЛОВО

В НЕДЕЛЮ ВАИЙ.

Странствовал Господь наш Иисус Христос на земле по различным местам. Терпел хлад, глад, жажду, наготу, презрения, поношения, досады. Все то сносил он с великодушием, с терпением, да еще с благодарением; хотя в воле его состояло не терпеть всего того; или мог бы он своих поносителей и оскорбителей поразить громом и молниею.

Напоследок вышнее правосудие воззрело на сего праведника, и некоторою подвиг его благоволило ободрить наградою. Се ныне восходит он во Иерусалим. Здесь уж? стречают его не поношения, но похвалы; не презрения, но почести; обще все признают и делом и восклицаниями, что он есть благословенный Божий, что он есть истинный Царь Израилев. Святость дел его и непорочность души из самых ненавистников его исторгли сие признание.

Вот тебе образ душа кающаяся! когда ты идешь по стопам Христовым, не сумнися, что тогоже и конца достигнеш. Ты проходишь разныя степени покаяния; то признаешь свои грехи, то об них сожалеешь, то сокрушаешься, воздыхаешь и плачешь, то в исповеди стыд преодолеваешь, то переламываешь привычку, то постом себя изнуряешь, то молитвенный труд сносишь, то от развратных людей, от коих отстаешь, терпишь поношения и презрения. Сии суть различные степени покаяния. Ты проходишь оныя без ослабления, и назад не осматриваясь. Куда же далее дойдешь ты? Конечно во Иерусалим. Сего Божияго града врата отверзутся тебе. Стретят тебя Ангелы Божии: они огласят тебя радостными восклицаниями: благословенна, благословенна ты душа кающаяся! гряди во имя Господне. Осанна в вышних.

Но при сем подумает кто, что Иисус Христос при входе во Иерусалим хотя принят был с отличным торжеством, но после в томже самом граде и от техже самых людей распят и предан смерти. Так какой же и нам ожидать отрады, хотяб мы с ним во Иерусалим взойти и удостоились. Чтоб не поколебало кого сие возражение, потщуся я протолковать таинственный и настоящий смысл нашего во Иерусалим вхождения.

Один Иерусалим есть земный, другий небесный. В земном Иерусалиме единожды Господь наш принят торжественно; но несравненно более в нем терпел и страдал. А сие значит, что и на земле бывает иногда добродетели похвала и награда, но несовершенная. Просиявает она иногда, и являет зрак своего прекраснаго лицà; но то и дело, находят облакà, туманы и тучи, то домашних страстей, то посторонних гонений и сей ясный свет скрывают. И потому иногда она хотя от людей приемлется с радостию; но по большой части презренна и забыта.

Сие-то самое и видим мы на Господе нашем случившееся в земном Иерусалиме; где он на один час принят с радостию; но скоро после того паки презрен и подвержен гонению. Но сие должно ли нас привести в уныние и разслабление? Никак. Сие-то самое и долженствует изощрять дух мужественнаго подвижника. Ибо в сем-то и заключается премудрость и благость Вышняго провидения!

Никак нельзя сребро очистить от худых сторонних частиц, ежели оно огнем не будет разжигаемо. Различные затруднения и противности изощряют дух праведника, и чистят его душу. Посмотри ты для примера хотя только на больнаго. Мы болезни убегаем и боимся; но сколько она может быть нам полезною. Больной вспомнит о Боге, вспомнит о себе; больной не гордится, не завидует, не клевещет, обиду прощает, ни к честям ни к богатству не пристрастен, все земное почитает, как бы оно до него не принадлежало. И что учители многими книгами, многими поучениями стараются истребить, но не могут; то все одна нашедшая болезнь скоро и благоуспешно производит. И О когдаб мы таковыми были здоровые, каковыми быть обещаемся, когда лежим в болезни! Вот один пример.

Ты болезнен душею; желаешь видеть ее в благосостоянии. При сем желании тотчас стречаются с тобою затруднения, искушения, подвиги. Не страшися оных, а паче принимай их с радостию. Они-то суть те способы, коими милостивое и премудрое провидение тебя очистить и исправить хощет. Как! Не уже ли ты разслабляя тело свое роскошию и негою, надеешся бодр быти духом? Не уже ли ты помышляя единственно о удовольствии тела, надеешься непорочен быть душею? Не уже ли ты пристрастившись токмо к земному, надеешься получить небесное? Никак! сие так не возможно; как нельзя в одно время одним глазом смотреть и на небо и на землю. И так почти и прославь провидение Божие, что оно чрез огнь и воду, но в покой тебя приводит. Чадо, аще приступаеши работати Господеви, уготови душу твою во искушение (Сирах. гл. 2, ст. 1).

Верховный вещей распорядитель и здесь вводит во Иерусалим, подает и здесь добродетельному утешение и награду, но не совершенную: а совершенную приготовил в вечности. Ибо во времени всегда текущем и непрестанно изменяемом ничего совершеннаго и постояннаго быть не может. И так подает тебе, в добродетели подвизающемуся утешение, но несовершенное, чтоб ты не преставал стремиться к совершенному; а притом чрез сие самое уверяет тебя и о награде совершенной и вечной.

Не сумнися ты об оной. Когдаб сей временной никогда не было, мог бы ты усумниться и об оной вечной. Но когда вводит он иногда тебя в здешний Иерусалим: из сего уверь себя, что конечно во свое время введет и в Иерусалим небесный. Когда здесь показывает он тебе цвет, не сумнися, что будет и плод. Здесь восходит для тебя заря: ожидай скоро пришествия и светлаго дня.

Посмотри на ученика. Он мало вкусив учения начинает несколько ощущать в себе просвещение и сладость онаго: а посему ужè нимало не сумнится, что далее успевая в науках, и большаго достигнет просвещения и удовольствия. Ты взошел в земный Иерусалим, то есть и здесь иногда люди добрые отдают честь твоей добродетели; или по крайней мере, ты сам в себе чувствуешь иногда спокойствие в духе, и радость в совести. То чего же ты должен ожидать, когда удостоишься взойти во Иерусалим небесный?

Здесь для тебя предносится Ваиа, то есть зришь ты со удовольствием свое над страстями торжество: здесь для тебя постилаются ризы: то есть путь добродетели трудный чрез всегдашнее в ней упражнение отчасу становится и легче и приятнее: то чего же тебе надлежит ожидать в вечности? Все здешнее непорочное удовольствие есть тень будущаго: а по тени сей узнавай, что конечно будет и свет; да и сколь же свет тот будет светел и радостен.

Вшествие Господне в земный Иерусалим кончилось его распятием и смертию. И ты взошед во Иерусалим земный, достигнешь небеснаго не инным путем, как путем смерти. Не думай ты о смерти естественной. Она не много заботить нас должна. Ибо она есть следствие природы: сама по себе ни добра ни зла не заключает. Ты входя в горний Иерусалим умрешь славною смертию греха: разрешишься от всех страстей, от всех пороков, от всех искушений: отложишь тягость плотскую, и облегченный и очищенный дух потечет прямо к своему блаженному началу.

Таковым смерти путем входят в небесный Иерусалим. Ибо и сам Иисус Христос сею умер смертию, когда хотя не свои, но наши грехи на кресте умертвил: и сим путем взошел на небеса; как о том говорит и Апостол его: Видим Иисуса, за приятие смерти, славою и честию венчанна (Евр. гл. 2, ст. 9).

Остается, чтоб и ты, яко ему усыновленный; следовал за своим родителем. Ты вступил в подвиг покаяния: он прежде введет тебя в сей Иерусалим: в сей священный храм: посадит на трапезе своей, насытит тебя телом своим, напоит тебя кровию своею, под таинственною и священною тению. Но как ужеè усмотрит он, что вкус твой может вместить и большее, и желание твое распаляется к вышшему, тогда то он введет тебя и во Иерусалим небесный, и отняв уже тень и разодрав завесы, откроет тебе явственно красоту лица своего: сие-то будет покаянию твоему утешение совершенное, награда полная, радость некончаемая: ибо все то уже будет в вечности, всегда одинаково пребывающей, а не во времени непостоянном. Аминь.

Говорено в Чудове монастыре, 1788 года, Апреля 9 дня.